В его глазах испуг, он словно призрака увидел, или хуже?

Я для него тоже опасная ведьма?

Ох чую, миг и наше хлипкое доверие разрушится, а мне без него не выжить.

Закрываю глаза, вдох-выдох. Пытаюсь сдержать эмоции, чтобы он не подумал, что я что-то скрываю и лгу.

Пришло время признаться, набираю воздух и на одном дыхании шёпотом выдаю как есть:

— Нет! Это не магия, это техника, наука, производство, механика и прочие умные изобретения. Я клянусь, что нет моей воли в том, что случилось. Сама в шоке от происходящего. Повитуха сказала, что Эйлин умерла в родах, она влюбилась в мужа, но он её предал, так поступил, как с собакой не поступают. Продал, а если ещё и первую брачную ночь продал кому-то, то я вообще в шоке. Он поганец, каких мало. Но я ничего не помню. Клянусь. И этот Кай знает, что я не она. Очень злой на меня из-за этого. Эйлин ценная для герцога, а я, получается, заняла её место, украла тело с меткой. Но это лишь версия, потому что я ничего не помню.

Колдун сморщился, отпустил меня. Вижу, как ему непросто сейчас. Отступил и смотрит на цветущий куст.

— Ничего не понимаю. Этого не должно быть! У неё была метка. Полюбила мужа, но он предал. Умерла, и ты очнулась в её теле, значит, где-то там ты тоже умерла? Или пропала? Ты свою жизнь там помнишь? — он решил идти с самого начала.

— Я даже боюсь об этом думать. Про Эйлин вообще ничего не знаю, а про свою настоящую жизнь в общих чертах, технику помню, мужа-козла и дедушку своего, про родителей даже думать боюсь, если я там умерла, боже, как они это переживут, для меня всё как в тумане, честное слово. Может быть, мне кто-то это внушил? Вспышки бессвязные. Я тут чужестранка для меня всё здесь непонятно. Всё, кроме пасеки. Это единственное, что я знаю во всех мирах. Надеюсь, ты понимаешь меня.

— Вот почему пчёлы тебя приняли. Ты умеешь с ними общаться? Владеешь медовой магией?

— Да, не владею я никакой магией. Может быть, Эйлин владела, но я не она. Так что это не магия, а знания и опыт! Вот и весь секрет, — шепчу, не желаю, чтобы эту тайну услышала Ёля.

— Но девочка, рождённая Эйлин, получается, сирота? Если кто-то узнает, её у тебя могут забрать. Тот, что твоим мужем называется, имеет больше прав на ребёнка, чем ты, и даже граф, он главный опекун над знатными детьми, Софи не крестьянская дочь.

Он договорить не успевает, я буквально подскочила к нему, схватила за сюртук и глядя в глаза, зашипела:

— Не смейте никому говорить про мою тайну! Слышите! Я её мать! Я! Раз Эйлин умерла, и, кстати, её же тоже неродные вырастили, вот и я Соню подниму, и она ни в чём нуждаться не будет. Моя грудь вскармливает её, мои руки её держат, и мой голос её успокаивает. Я — мать!

Он посмотрел на меня сначала сердито, я, может, и испугалась бы, не будь ценой вопроса материнство. Но Зохор тут же улыбнулся.

Взял мою руку, смотрит в глаза и шепчет:

— Тогда сделка! — и этот туда же.

— Да, назовусь я вашей дочерью, ради бога, думаете, мне нужны эти богатства? Я просто люблю это дело, но и вам придётся пахать. Пасека — дело тяжёлое. И я даже соглашусь прибыль делить пополам…

— Вот про это я и хотел сказать, да не знал как. С прибылью заминка может получиться.

— В каком смысле? Больше хотите? — меня этот разговор начинает злить, и пчелиный гул усиливается. Не стоит накалять обстановку.

— Нет! Мне много не надо, мёд этот мне для лечения людей нужен, неприятная новость в том, что этот магический куст — как вешка. Как столб пограничный. Герцог или кто он там, забрал тебя себе. И оспорить это мало кто сможет. Ты теперь под защитой герцога! И как тут твоим девочкам придётся, даже предположить не могу. Не каждый выдержит эту магию. Даже мне тяжело, одна ты тут хорошо себя чувствуешь, как дома.

— Он говорил про проклятье, — отступаю, меня, как холодом обдало, панический страх за дочь и Ёлю, что, если они чужие для этого места.

Зохор тоже понимает, как мне тяжело эту новость слушать, но продолжает:

— Теперь на пасеку к тебе могут прийти только те, кто с тобой близок. Меня с трудом пропустила магическая сила. Завтра могу и не пройти, так что для наших людей мёд останется недоступным, — прошептал колдун, а я охнула от неожиданности.

Ведь точно, этот незнакомец что-то крикнул про метку и что я его истинная. Ладо бы пришёл и позаботился, но он исчез.

— И как мне быть? Граф запретил на его землях торговать, ко мне никто не пройдёт? Даже Магда? Боже, вы пришли попрощаться? — сама не ожидала, что настолько испугаюсь этой внезапной неприятности.

Зохор вздохнул, неожиданно обнял меня за плечи и быстро чмокнул в макушку. Я начала рыдать от жалости к себе, к Соне, и вообще. Иногда женщине хочется и поплакать. Это я в прошлой жизни сильная была. А теперь нежная, и мне нужна забота, только вот её нет. И ничего нет. Если Магда не привезёт нам еду…

— Ну, ну! Дочка, не оставлю тебя! Придумаем что-то! Уже придумал, обряд есть…

— Делайте! — не успев дослушать соглашаюсь.

Глава 25

Обряд