— Ладно… — вздохнула она. — Зверья в лесах много.

— Серьезно?

— Да. Ты сильный. Можешь сделать больно. Я так не хочу.

— А ты умнеешь на глазах. Видишь ли, я не просто человек, я — лекарь. К тому же из другого мира. И я тут недавно. Давай так: ты не создаешь проблем мне, а я стараюсь не дергать тебя по пустякам. Будешь вести себя хорошо — отпущу на вольный выпас, как остальных отродий. Идет?

— Да! Хочу на волю. Сейчас!

— Да чтоб тебя! Ты меня вообще слушала!?

В коридоре послышались негромкие шаги. Тюремщик принес завтрак. Виверна замолкла.

— Прибыл хозяин. Готовься, — проговорил он, выставляя утреннюю пайку.

— Какой он из себя?

— Господин Бремер — достойный, справедливый муж. Все мы рады служить ему безмерно. Хотя, ты знаешь… — тюремщик замолк, болезненно выпрямляя спину.

— Что?

— В последнее время его как будто подменили.

— Как стал членом совета?

— Вообще-то это не разглашается. Но раз ты такой осведомленный… Да, с тех пор он стал, как бы это сказать? Требовательнее, что ли? Жестче. Оно и понятно, власть меняет людей.

— А что со спиной?

— Да, ты знаешь… продуло, наверное. Тут жуткие сквозняки. А ты лекарь, чтоль?

— Лекарь… Точно продуло? Не потянул?

— Так я со спиной никогда не мучался. А тут вот раз, и на тебе! — пожаловался тюремщик.

— Ты вот что… попроси кого-нибудь спину размять, Нагрей соль… в смысле, песок или мелкие камни на сковородке и засыпь в маленькие мешки. Погрей спину. Если будет горячо — подложи ткань. По уму, тебе бы отлежаться дня три, а то хуже станет. Ну и теплое что-нибудь завяжи. Под одежду, или как там у тебя получится. Шарф шерстяной или еще что.

— Да ладно? без всякого колдовства, без заговоров?

— Ну да.

— А знаешь, я попробую! Прям интересно стало. А ты давай, ешь, пока не остыло. Скоро за тобой придут.

Когда мужчина ушел, виверна снова подала голос:

— Почему ты его не убьешь? Ты же можешь! У тебя есть моя сила.

— Сила?

Об этом я не подумал. Интересно, качества, что дают отродья — это тоже магия или нет? Они вообще суммируются?

Прутья дверной решетки поддались без особого труда. Я разогнул их словно ветки кустарника, только ржавчина чешуйками посыпалась. А потом, голыми пальцами, я вырвал камень из пола. Даже ногтей не обломал.

— Вот это номер. Да я тут все в труху разнести могу голыми руками!

— Так давай разнесем! А потом сожрем всех кого найдем! — оживилась тварь в моем сознании.

— Опять за рыбу деньги. Я что тебе сказал?

— Ну, ладно, жрать пока не будем… Но разнести то можем?

— Можем. Но пока не будем.

— Почему?

— Потому, что так надо.

— Почему?

— Потому, что я так сказал!

— Хм! Слабак! Ничего ты не понимаешь в силе! Если она есть, то надо пользоваться. Иначе сожрут!

— Остынь, учитель жизни. У меня договоренность есть. Потерпим еще пару дней, а там посмотрим.

— Эх… Ну давай хотя бы вот то сожрем. Что он принес? Пахнет так заманчиво!

На завтрак была какая-то рыба. Что-то вроде лосося. Большой сочный кусок, поверх тушеной картошки с морковкой. В бутылке — компот. Прям как в советской столовке, ей Богу! Доели мы и то, что осталось в корзинке.

Мой личный тюремщик не соврал. Не успел я облизать пальцы, как в коридоре зазвенели шпоры. Характерный звон оружия я тоже уловил. Решетка распахнулась и в камеру вошел офицер.

— Встать! — приказал он.

Ничего нового. Вздохнув, я поднялся и расставил ноги на ширину плеч, чтобы иметь место для маневра. Двое солдат остались снаружи, держа оружие наготове. Следующим в камеру вошел сам хозяин имения. Жоспен Бремер — собственной персоной. Уколов меня взглядом иссини-голубых глаз, он детально изучил внешность пленника. А я изучил его. Высокий, плечистый, физически сильный мужчина неопределенного возраста. Носит седые усы, бороду и бакенбарды. Уши заостренные, как у эльфов. На вид, примерно лет шестьдесят. Но таких, бодрых лет. Без старческих признаков.

— Павел Георг Холод? Наместник Тарсиса?

— Так точно. Бывший наместник.

— Где книга Альбера? — сразу спросил он.

— Уничтожена, — пожал я плечами.

Он еще раз окинул меня взглядом и бросил высокомерно:

— Не впечатлил!

Вот и поговорили. Хлопнув решеткой, офицер повернул в замке ключ, и я снова остался один. Не, ну это уже не в какие ворота! Что значит не впечатлил?! Я что — девка красная?

Разогнув прутья, я вылез наружу и огляделся. Эта ветвь коридора тупиковая. Прокравшись до лестницы, беззвучно спустился вниз и прислушался. Ну, как беззвучно? Пришлось натянуть цепь на кандалах, чтобы не бренчала, и, вот так, полу раком, переставлять ноги.