— Ох, мля! Это ж этот!

— Держи его!

— Стой, сука!

— Сам стой, сука, — вполголоса выругался я, а затем прыгнул в центр сотворённой «Катапульты».

Заклинание подбросило меня вверх и вперёд, а упругая воздушная волна от его активации сбила с ног троих полицейских. Один после такого чуть с крыши не скатился, но успел вцепиться в ограждение кровли.

Пролетев метров тридцать, как пущенный из пушки снаряд, я приземлился на крышу соседней пятиэтажки. Шиферный лист жалобно хрустнул под ступнями, а активировавшаяся последняя фаза плетения, амортизирующая падение, расшвыряла его осколки. Оперативники, потрясая кулаками и неразборчиво что-то крича, остались на другом здании. И поэтому я мог беспрепятственно покинуть опасное местечко.

Ну вот. Теперь меня ищет огромная государственная махина. Час от часу не легче. И если поначалу во мне теплилась слабая надежда переждать эту охоту где-нибудь в укромном местечке, то к вечеру она окончательно умерла. Я осознал, что во мне увидели угрозу. Неизведанную и оттого тревожную. Очень скоро улицы оказались наводнены полицией и даже военными. На всех главных дорогах выросло множество кордонов. Массовые досмотры парализовали транспортное движение. Нельзя было пройти и сотни метров, не встретив отряд патрульных или автомобиль со спецсигналами.

Пришлось мне с помощью частого использования «Катапульты» и «Мантии» перебираться в самую нереспектабельную часть города. Тамошняя застройка представляла из себя лабиринты из окружённых буйной зеленью хрущовок, старых гаражей, автомоек и шиномонтажных мастерских. Но всё выглядело таким родным, ведь именно здесь прошла моя бесшабашная молодость… Почти двадцать лет я тут не появлялся, но ноги несли меня по знакомому маршруту уверенно, словно и не было этого перерыва. Будто бы только вчера мы с пацанами петляли по изрисованным граффити закоулкам, скрываясь от наряда милиции или очередных жертв наших афер.

Вон тот гараж, к примеру, мы вскрыли, когда нам было по двенадцать лет. Нашли там мотоцикл «Иж Планета Спорт» и укатили его на продажу цыганам из частного сектора. Потом из-за нашей выходки чуть ли не гражданская война началась. Хозяин транспортного средства увидел своего похищенного железного коня под управлением смуглокожих молодых людей. Но привлекать представителей закона к решению ситуации не стал, а собрал два десятка дуболомов со всего двора. Народ наш терпеть не мог несправедливости, да ещё и подраться страсть как любил. Поэтому неудивительно, что вся ватага отправилась в цыганский анклав с целью устроить там погром. Кажется, об этом даже в местечковых новостях писали. Боги… вспоминаю, и будто бы кадры из чужой жизни смотрю. Но, тем не менее, это действительно было.

У сплошь заклеенного пёстрыми рекламными объявлениями подъезда меня встретил только ленивый кот, вольготно отдыхающий на козырьке. Он безразлично глянул в мою сторону и отвернулся, дёрнув хвостом с видом: «Шастают тут всякие…» Ну а я направился к истыканной окурками панели домофона, у которой на кнопках нельзя было различить ни единой цифры. Но пальцы всё же по старой памяти набрали нужную комбинацию с первого раза.

— Да? Кто там? — проговорил динамик смутно знакомым голосом.

— Егорка, это я.

— Кто я? — насторожились на том конце.

— Маэстро.

— Кхе… Саня? Какими судьбами?

— Так давай расскажу. Только не с улицы, если ты не возражаешь.

— А, ну да… сейчас…

Пискнул магнитный замок, и тяжелая металлическая дверь отворилась. Я вошел в подъезд, вдыхая запах сырости, пыльного бетона и почему-то старых газет. Точно такой же, как и двадцать лет назад.

Когда я поднялся на третий этаж, то мой давний приятель уже ожидал меня на пороге квартиры. Пусть и с некоторой неохотой, как мне показалось, однако он впустил меня в жилище. И должен признать, за минувший срок оно изменилось в лучшую сторону. Свежий ремонт, новая мебель, много света, безупречный ламинат на полу, забавная крохотная ключница в виде домика на стене. Тут всё буквально пышет уютом и теплом. Эх, вот что значит вовремя завязать с мутными схемами, которые наш коллективный разум генерировал быстрее, чем мы успевали воплощать в жизнь. Возьми я тогда пример с Егорки, так может тоже к настоящему времени жил бы в своём комфортном гнёздышке. И не гонялась бы за мной целая армия…

— Привет, дружище. Сто лет не виделись, — изрёк я, замечая, что старый товарищ не спешит заговаривать первым.

— Ага, и тебе не хворать, Сашок, — сдержанно отозвался хозяин квартиры.

— Не будет ли большой наглостью с моей стороны попросить зайти?

— Будет, но ты ж на том всегда и стоял, — усмехнулся Егорка. — Ладно, залетай.

— Я ненадолго. Максимум на часок. Просто подумать нужно в тишине, — зачем-то добавил я.

— Да без проблем, располагайся.

— Егор, это к тебе? — раздался из комнаты женский голос.

— Да, Свет, друг старый заглянул! — крикнул он. — Ты отдыхай, мы на кухне чуть-чуть посидим.

Махнув рукой, товарищ провёл меня по коридору и предложил угоститься чаем или кофе.

— Красиво ты тут обжился, — с лёгким оттенком зависти отметил я, рассматривая преобразившееся жилище.

— Мать как померла, так и убивать хату стало некому. Вот и решил ремонт забабахать, — пожал плечами приятель.

— Оу… так Тамара Сергеевна…? — я неловко замолчал, пытаясь подобрать слово. Но Егорка и без этого понял мой невысказанный вопрос.