— Ты демон, это хуже.

Легион что-то буркнул в ответ, но я уже не слушал.

— Вы знаете, кто я? — спросил я у врача.

Никогда бы не подумал, что буду задавать подобные вопросы. Обычно так спрашивают те, кто хочет чего-то добиться своим статусом, я же хотел сделать акцент совершенно на другом. Если не объяснить врачу, что именно я хочу, и что самое главное — что я это могу, он ни за что не подпустит меня к пострадавшим.

— Вы молодой барон, — пожал плечами Владимир Фёдорович.

— Я тот, кто вытащил всех этих людей из мира демонов. Но это конфиденциальная информация, только для вас. Орден не допустит её распространения.

Услышав эту фразу, врач застыл с выпученными глазами.

Если он не в курсе, значит, об этом ещё не трубят в новостях. И Орден поступил логично, не раскрывая мою личность. А иначе им самим будет несладко от количества запросов и очередей. Уж не говоря о том, что многие решат прийти просить помощи ко мне домой.

— Простите, ваше благородие, я не знал, что такое возможно… — растерялся Владимир Фёдорович.

— Возможно. Но я говорю вам об этом не просто так. У меня есть особый дар. И я могу помочь тем, кто сейчас умирает. Вам не придётся отрезать им руки и ноги, если пустите меня прямо сейчас.

Я смутил врача.

— Мне нужно посоветоваться с целителем. Моих полномочий не хватит, чтобы принять такое решение, — задумчиво ответил он.

В больнице работали как обычные врачи, так и целители. Одаренных лекарей было в империи не настолько много, чтобы заполнить ими все больницы.

— Тогда поторопитесь. Вы сами сказали, что у них осталось не больше часа, а начну я со своего отца, — кивнул я.

Владимир Фёдорович бросился к стойке регистрации. Набрал на стационарном телефоне чей-то номер. Велел не начинать операцию. Затем бросил трубку и сообщил, по всей видимости, главному целителю в этой клинике:

— Арсений Павлович, здесь барон Демьянов говорит, что может убрать демонические метки. Просит разрешения пустить его к отцу и остальным… Да, хорошо.

Он резко положил трубку и обернулся ко мне:

— Александр Олегович, пойдёмте.

Мы вошли в лифт, где врач снял свой халат и протянул мне:

— Наденьте, иначе в операционную не пустят.

— А вы? — поинтересовался я.

— У меня есть запасной. Я велю его принести, но мы не должны терять время из-за такой мелочи, как правила больницы.

Логично. Я кивнул и накинул на себя белый халат.

Вышли мы на пятом этаже, и в глаза ударил яркий свет. Всё вокруг было уж слишком белым и говорило о чистоте и стерильности.

— Нам в третью операционную. Я велел пока не начинать, — пояснил врач.

Когда мы вошли в помещение перед операционной, на нас хотели напялить ещё и хирургические костюмы, медсёстры были настроены решительно, но Владимир Фёдорович быстро сказал волшебную фразу: «Под мою ответственность», и мы прошли внутрь.

В самой операционной был только врач-анестезиолог, но и его попросили выйти.

Отец выглядел бледно. Он был без сознания, и судя по тому, что к лицу его была приставлена маска — его уже ввели в наркоз, но тем лучше. Руку его подготовили к ампутации… а прямо на бицепсе виднелась красная печать со зловещим ликом демона, поставившего его.

— Оставьте нас наедине. Это важно, — попросил я Владимира Фёдоровича, смотря в его глаза.

— Хорошо. Но ничего из оборудования не трогайте, — ответил врач.

Он сильно рисковал, оставляя меня здесь одного. Уж не думал, что такие люди остались… Владимир Фёдорович поверил мне. И сейчас он рисковал своей работой. Почему? Он делал это ради людей. И еще не разочаровался в них до такой степени, чтобы скептически воспринимать каждого встречного.

Всё дело в надежде. Пару минут назад он считал, что ему доставили обречённых на смерть… а потом пришёл я и сказал, что всё можно исправить без отрезания частей тела.

— Говори, что делать, — сказал я Легиону, и мои пальцы вытянулись, приобретая демонические очертания.

— Прижги её моей магией. Так, чтобы ни следа красноты не осталось.

Я шумно выдохнул и приготовился… Будь на его месте кто-то другой, сделал бы без лишних раздумий. Но сейчас мне предстояло выжечь печать на теле своего отца. Благо боли он не почувствует. И это обнадеживает.

Пора.

Я приложил руку к печати демона, и операционную заполнил запах жжёной плоти. Синий огонь въедался в кожу, но так казалось лишь на первый взгляд. Большая часть энергии была направлена именно на метку, и постепенно она выжигалась.