— Это твоя плата за могущество? — понял я.

— Агась.

— Сколько?

— Секрет.

— Ну да, кого я спрашиваю…

— Это заброшенный завод. Видишь единственный горящий в ночи огонёк? Это его смотритель. Жу-уткий скряга! Зато удивительные вещи делает из тех, кто забредает внутрь, — она ткнула пальцем в мрачное двухэтажное здание из красного кирпича. — А вот это — Счастливый дом. Правда счастливый. Там что-то случилось со временем, и призраки людей, живших здесь, проживают по кругу самые счастливые дни в своей жизни. Раз за разом, раз за разом! Хотел бы так?

Я посмотрел на высокую сталинку с большой современной серой дверью. Рядом росло, почти врезаясь в стену дома, красное дерево, с яркими, выбивающимися вишнёвыми листьями.

— Хотел сказать нет, но потом подумал, что это сильно зависит от того, что на другой чаше весов. В Городе — нет, не хотел бы. Но если на другой чаше весов — возвращение в нулевой мир…

— Вот это и отличает родившихся в нулевом и стартующих в эхо.

— К чему это ты?

— Почти пришли. Так, сейчас. Иногда он меняет своё место.

Аня наклонилась к земле, открывая великолепный вид на тёмно-серые короткие шорты,что этого были слегка прикрыты длинной серой рубашкой.

Я действительно соврал, если говорить о её фигуре. Но всё остальное, вроде странностей, мутности и прочих очевидных минусов, перевешивало.

Однако гипнотизировать взгляд ей это нисколько не мешало.

— Дай лапу, мой спутник в отчаянии, — произнесла она над нарисованной на песке фигурой, и из земли вылез небольшой фырчащий пёс с приплюснутым носом и расцветкой сиамской кошки. Кажется, мопс?

— Твой фамильяр? — спросил я.

— Божественный саммон. Полезный.

— Что за божество?

— Ищи путь к еде, давай, — Аня почухала собаку за ухом, и та помчалась куда-то дальше по улице. Затем девушка обернулась ко мне. — Ты всё равно её не знаешь.

— Я слышал, связываться с богами опасно, вот и спрашиваю.

— С сильными культами не стоит. С полузабытыми слабыми богами — полегче. Они тоже пытаются гнуть своё, но по сути они в тебе заинтересованы больше, чем ты в них. Помнишь, сколько было божеств на круге звериных месяцев? В году больше праздничных дней, чем обычных. И это только зверобоги.

— А у тебя кто?

— Подожди. Не торопи сценарий. Разве ты не знаешь, что сперва нужно угостить девушку ужином?

— Я не знаю, что у тебя на уме, но если там опять нужно рисковать жизнью в оплату твоего ужина, первой я прибью тебя, да будет моим словам свидетель Великий Мару.

— Мару? Астральный бог уюта и лени? Серьёзно?

— Абсолютно. Вера Великого Мару находит полный отклик в моей душе. Я хочу каждый день проводить, играя музыку в своём саду, в окружении своих друзей и близких.

— А не надоест?

— Когда надоест, тогда и посмотрим.

— А ты эгоист… хотят ли твои близкие и друзья этого? Или… Город всё сделает, верно? По воле твоей, о великий подниматель уровня инкарнации?

— Нет, блин, они хотят не-жить в апокалипсисе. Не неси чушь, Луричева.

— Пришли. Идём внутрь.

Хлопки крыльев. Поток ветра, будто взлетает вверх стая ворон. Но никого нет. Город пуст и безмолвен.

— Пам-парам! — пропела Анна и обернулась ко мне. — Не волнуйся, тебе понравится.

Вот после этих слов наверное и стоило повернуть обратно. Призванная собака пропала, как только привела нас сюда, подавая хороший пример.

Аня ухватила меня за руку и повела под вывеску без названия.

Внутри было мрачно, но после тёмной улицы казалось, словно здесь очень светло.

У барной стойки никого не было. Дальше — шли одинокие комнатки, слегка прикрытые полупрозрачной тюлью. В помещении выдерживался арабский стиль — в основном архитектурными решениями, но с сильной примесью советских времён и самопала — на полу лежали старючие затасканные ковры, а под потолком мелькали новенькие диодные гирлянды, немного выбивающие из атмосферы старинности места.

— Седьмой столик, пожалуйста. Два нефильтрованых пива, кальян и закуску поразнообразней.

— Кому ты это говоришь?

— Сама с собой. Разве ты не видишь, я отыгрываю роль. А ты очень плохой актёр.

— Больно надо, — поморщился я. — Почему я вообще пошёл за тобой?

— Потому что мне очень идут эти шорты и образ таинственности, — ответила Анна.

— А зачем тебе две кружки пива?

— Так…

— Хрен с тобой. Тёмного.

— Тёмного, — повторила Аня. — И всё остальное. Яблочной нахлы и мой любимый ледяной тортик.