Уже закончив, я подумал, что стоило оставить кого-то в живых. Пусть сообщили бы главе рода Берестневых о том, что совсем скоро у него не останется ничего кроме крепости.

Поэтому, когда через пару минут навстречу попался лёгкий внедорожник, я придержал Харпа, желающего закинуть в хранилище всех пассажиров. Вместо этого скомандовал Варваре остановиться, преградив дорогу машине. И выбрался наружу.

Те тоже остановились. Застыли, шокировано рассматривая меня. Видимо не ожидали, что из техники с гербом их рода выберется кто-то в мундире Соболевых.

Трое из пассажиров так и остались на местах. А вот четвёртый, выпрыгнув на асфальт, печально посмотрел на меня.

— Опять?

Я непонимающе нахмурился, не понимая о чём он. Потом узнал — тот самый военный, что промчался мимо меня во время штурма лагеря. Теперь было хорошо видно, в чём именно испачкана его форма — на ней застыли остатки армейского варева. Какая-то крупа с кусочками мяса. Голодный Харп, который непрерывно думал о том, как бы поесть, сразу узнал по запаху.

Посмотрев на него, я улыбнулся.

— Тебя я оставлю. Поедешь к главе своего рода. Передашь, что совсем скоро я уничтожу всё за стенами его крепости. И вырежу всех его солдат. Если хочет сохранить хотя бы что-то — пусть даст приказ войскам отходить. А потом подготовит хорошее предложение по компенсации.

Уверен — аристократа это разозлит. Приведёт в состояние бешенства и заставит отправить все наличные силы на охоту за моей головой. Что мне и требовалось.

В следующую секунду трое его попутчиков растворились в воздухе, присоединившись к остальным пленным. Я же, ещё раз взглянув на смертного, забрался обратно в автомобиль, сразу же активируя маскировочную печать.

Вот только доехать до одной из основных целей, которая уже была относительно недалеко, мы не успели. С лёгким всплеском силы заработал родовой артефакт связи. И в голове зазвучал голос полковника Строгова.

— Только что прибыли посланники князя. Он приказывает немедленно прекратить любые военные действия и призывает глав воюющих родов в столицу. Хочет сам провести переговоры и урегулировать конфликт.

Спустя секунду тишины, офицер добавил.

— Как нам теперь быть, господин? Какие будут приказы?

Василий Текшин всегда мечтал, чтобы его заметили. Никогда не понимая фразы бабушки о том, что стоит бояться своих желаний. А вот теперь, оказавшись перед дверями в покои Вячеслава Берестнева, до юноши дошла вся глубина этой фразы.

Его заметили. Сначала тот Одарённый, что разил их солдат, как демон из тьмы и бросил в бой десятки каменных монстров. Теперь же ему нужно было предстать перед очами главы рода. К которому полчаса тому назад вошёл ординарец, до сих пор не покинувший кабинета. Никто не говорил напрямую, но судя по тому, как упорно все отказывались сообщать принесённую Василием весть, ординарца уже считали мёртвым.

Было откровенно страшно. Но и сдать назад уже не получится — вокруг десяток гвардейцев, а за спиной стоит личный помощник главы рода. Который, правда, заходить к нему тоже наотрез отказывается.

Один из охранников осторожно потянул за дверную ручку и Василий зашагал вперёд. Почти сразу же споткнулся — пошатнувшись, едва не упал на ковёр. Одно дело — слышать рассуждения о том, что ординарец мёртв. Совсем другое — увидеть его обезглавленное тело собственными глазами.

С трудом заставив себя сделать ещё пару шагов, солдат застыл на месте. Впившись взглядом в противоположную стену — смотреть в глаза Берестневу абсолютно не хотелось.

— Докладываю, что противник замечен поблизости. Около двадцати пяти километров от крепости. Их глава рода оставил меня в живых, чтобы передать послание.

Несмотря на многочисленные репетиции внутри собственной головы, на этот моменте Текшин запнулся. Продолжив только после короткой заминки.

— Он запрашивал переговоры. В противном случае угрожая партизанской войной и уничтожением ваших владений.

В голове эта формулировка казалась красивой и правильной. Но произнеся её, Василий ощутил, как сердце ухнулось в пятки. Показалось, ему сейчас тоже снесут голову, оставив тело лежать на полу. А бабушка так и не узнает, что внук пал вовсе не от руки врага.

Но против ожидания, воздух кабинет вдруг наполнился бодрым смехом.

— Войной партизанской грозился, говоришь? Пусть попробует — посмотрим, как запоёт, когда его добычей объявят.

Всё же опустив глаза, Василий обнаружил, что господин вовсе не зол. Напротив — в весьма хорошем расположении духа. А сам Берестнев, окинув его взглядом, поинтересовался.

— Стало быть ты один из всех ваших выжил?

Рассказывать детали, Текшин посчитал лишним. Вряд-ли высокородном дворянину интересно, что их было всего четверо. В панике мчащих на внедорожнике и пытающихся догнать ушедшую куда-то вперёд колонну.