— Зачем убивать — пёс уже мертв, — заметил я. — Оставлю его себе в качестве, хм, пражского сувенира. Как звали собаку?

— Цезарь, но полагаю, поскольку он теперь мертв, вы можете дать ему другое имя, — сказала Алиса.

— Ну назовем его для контраста Брут, — произнес я.

Император посмотрел на меня с неодобрением и поморщился.

— Не слишком хорошее имя, с дурным значением.

— Ну так он и не оправдал надежд своих хозяев, — возразил я. — Бросился мне под машину. Казалось мелочь, но как оказалась довольно судьбоносная.

— Ваше Величество, — прошептал Карлфрид. — Не увлекайтесь пожалуйста, а то они уже снова напряглись.

— Вы правы.

Я поглядел на Алису, которая взяла на руки новую собаку.

— Пойду отдам наследнику, — сказала она и уже тихо мне: — Ваше Величество, пойдемте со мной. Мальчик ведь не просто так до сих пор сидит с гостиной на диване. Верните ему прежнее состояние.

Я кивнул и вышел следом. Наклонился к самому уху наследника и прошептал:

— Теперь ты можешь пойти куда хочешь. Но если ты хоть раз обидишь крысарика — превратишься в жабу.

Мальчишка резко очнулся, соскочил с дивана, выхватив из рук Алисы собаку, а потом, подхватив деревянный меч всё же заехал мне по ноге.

— Вот проклятый паршивец, — выругался я.

Но мальчишка уже сбежал, а я посмотрел на засмеявшуюся Алису, не находя в случившемся ничего смешного.

— Простите, Ваше Величество. Но он правда всего лишь ребенок. У вас ведь нет детей? Это заметно.

— К счастью.

— Ох, вы ведь не проверили моих девочек — они тогда уже ушли спать, — забеспокоилась она. — Вдруг Ксения их прокляла? Не затруднит ли вас на них тоже взглянуть?

— Ну давайте посмотрим, — сказал я и посмотрел на Омегу. — И надеюсь ужин не затянется — мне пора возвращаться домой.

Сестра императора повела на второй этаж, в самый конец особняка, где располагались комнаты ее семьи. Я услышал мелкие клацающие по натертому паркету шажки и, обернувшись, обнаружил увязавшегося за нами пса.

— Ваш Брут за вами из-за магии следует? — спросила Алиса.

— Только он всё-таки Цезарь. Насчет Брута я пошутил и, пожалуй, не слишком удачно.

— Мне показалось, что вы совсем не шутили, Ваше Величество, — возразила княгиня. — Хотя, считаю что наоборот пёс спас нас. Если бы не он, мы бы с вами не встретились, а вы не разглядели проклятие над императрицей. И значит, его никто не снял бы и мы стали следующими жертвами Ксении.

Алиса против воли содрогнулась.

— Надеюсь, ваш брат это тоже понимает, — заметил я. — Однако для меня до сих пор загадка, почему ваши маги не обнаружили проклятие.

— Я, к сожалению, ничего не понимаю в магии. Правда, среди наших предков кажется кто-то мог колдовать. Но в те времена не существовало современных лишающих титулов законов.

— А вас случай с Ксенией ни на какие мысли не наводит? Возможно, она не одна такая.

Алиса посмотрела на меня с испугом.

— Считаете, что нам может еще что-то угрожать?

— Государственные перевороты и заговоры дело весьма рискованное и сложное. Но я больше о том, что среди вашего окружения вполне могут найтись те, кто точно так же скрывают свою силу, чтобы не лишиться титула.

— Надеюсь, что таких нет, а если есть, то их единицы, — отозвалась Алиса, но было заметно, что от моего предположения ей сильно не по себе.

Она поймала мой скептический взгляд.

— Полагаете, что их больше?

— На вашем месте я бы рассматривал это как потенциальную угрозу и устранил бы ее.

— Но каким образом? Всех дворян снова подвергнуть проверке? Более тщательной? Если подобная вообще возможна.

— Всё гораздо проще — просто отмените закон о лишении титула при наличии магических способностей.

Алиса, казалось, испугалась, еще сильнее. Ее рука, точно также как недавно руку императрицы, потянулась к крестику на груди, сжала его.

— Боюсь, это невозможно, у нас в империи действуют также религиозные законы.

— Простите, про это совершенно не в курсе, — отозвался я и заметил, задумчиво глядя на нее. — Но представьте, что случится если вы вдруг окажетесь неинициированной ведьмой. И ваши дочери тоже. Что тогда произойдет? Вас лишат всех привилегий и титулов?

— Не шутите так, Ваше Величество, — едва выдохнула Алиса.

Я промолчал и вошел в детскую. Три девочки, видно что погодки, крепко спали. Самой старшей было не больше семи лет.