— У меня как раз очень удачно — врождённый талант. Стойкость к демоническим мутациям. Так что сделка со всех сторон выгодная — вы сохраняете свои припасы, а я получаю бесплатный урок походной кулинарии.

— Я проверю на следы осквернения, — предупредил, нахмурившись, Робердик.

— Без проблем, а сейчас я сбегаю в лабиринт и притащу самую аппетитную тушку. Покажете мне всё от и до.

— Ты уверен, что стоит такое проверять? — тихо спросила я, как только козёл прыжками умчался в склеп, будто усталость дня его вообще не касалась. — Может, он хочет демонизироваться, а отмазку про талант просто придумал? Что ты будешь делать, если результат окажется положительным?

— Ничего! — коротко и резко сказал Хеккеран. — Продолжим выполнять контракт так же, как и до этого. И заранее объясним ему, что продолжим. Что на наши обязательства это никак не влияет. А проверяем только из осторожности, чтобы представлять, с кем работаем. У некоторых аристократов Бахарута демоническая кровь, и это не мешает им быть вполне достойными работодателями. По крайней мере для таких как мы.

— Но я как клирик обязан…

— Ты клирик без лицензии, а потому ничего не обязан, кроме как хранить верность своей команде, пока ты в ней! В бою против мага, способного к заклинаниям пятого ранга, из нас останется в живых хорошо если половина! Тебе нужен такой исход ради Четверых, которым на тебя давно наплевать?!

— Не говори так! Они дают мне силу, это значит, что я хоть и лишён лицензии, но не утратил посвящения!

— Если их устраивает, что ты работаешь без лицензии, значит они хотят, чтобы ты и дальше продолжал работать, а не был убит сумасшедшим зверолюдом! Бороться с нечистью и государственные жрецы вкупе со жрецами-авантюристами смогут. А вот исцелять бедняков, не способных оплатить визит в храм — это ты один у нас такой, не надо по глупости умирать!

— Это правда? — раздалось у нас из-за спины.

— Что именно? — выражение лица Хеккерана осталось спокойным, только он при этом стал бледным, как смерть.

— Что Робердик занимается целительством бесплатно? И помогает беднякам?

— Правда, — холодно ответил клирик. — Не каждый день, конечно, но случается. Тебе-то какое дело?

Бафолк отвернулся, но не из неприязни. Скорее, он не хотел, чтобы мы видели выражение его морды.

— Есть у меня один знакомый… паладин. Не могу сказать, что мы с ним в хороших отношениях, скорее наоборот. Мы не раз сражались, и он гораздо чаще побеждал, чем наоборот. Тем не менее, я считаю его… Ну, не то чтобы другом, но… важным для меня человеком. Хотя и называл дураком по сто раз в день. Он всегда говорил, что слабым надо помогать, независимо от того, будет за это вознаграждение, или нет. Я никогда с ним в этом не соглашался. Я говорил, что в мире действует только естественный отбор, что нет таких вещей, как милосердие или щедрость. И знаете, когда мы встретимся снова, я ему скажу то же самое. Но… возможно, подчеркну, только возможно! — что в чём-то этот мерзавец прав. Я ведь сам когда-то был бедным и слабым. Мне очень крепко досталось от жизни… но если бы досталось ещё чуть сильнее — одним тумаком больше, одна болезнь зашла чуть дальше — я бы сейчас с вами не говорил. И возможно, я выжил и достиг нынешней силы только потому, что кто-то похожий на Робердика оказался в своё время рядом.

Он помолчал. Мы тоже ошарашенно молчали — такого монолога меньше всего ожидаешь от монстра-людоеда.

Порывшись в сумке, бафолк вытащил два рога, украшенных разноцветными узорами.

— Возьмите. Это в подарок. Первый — Рог Амалфеи — позволяет раз в сутки создать пищу и питьё для всех присутствующих. Второй — Рог Дикой Охоты — позволяет тоже раз в сутки вызвать на помощь отряд воинов-фейри. Они не очень сильны, но могут помочь продержаться в осаде или выбраться из западни.

Той ночью мне не спалось, и думаю, Робердику с Хеккераном тоже. Я всё пыталась понять, какая хитрость стоит за подобным подарком. Ну не может же в самом деле зверолюд отдать два ценнейших артефакта просто так едва знакомому работнику! Но и на ловушку это совсем не похоже — очевидно же, что мы не станем применять ни то, ни другое, пока не отнесём в Академию для проверки! Робердик, между прочим, так ему и сказал. Козёл лишь усмехнулся и посоветовал на обратном пути из Академии внимательно смотреть по сторонам, так как желающих ими завладеть найдётся много. Будто мы сами не понимаем!

Только Имина спала совершенно беззаботно, до и после своего дежурства. Наверное, ей от эльфийского родителя досталось такое самообладание, иначе объяснить не могу.

Утром глаза слипались, а ноги заплетались. Отойдя на утренний туалет, я поспешно наложила на себя заклинание бодрости, пока бафолк не заметил и не предложил своё решение и для этой проблемы.

На первом уровне было тихо и спокойно. Предположительно, здешние монстры после полного истребления возрождаются раз в месяц. Точных сведений, увы, нет — мы не авантюристы, чтобы полные сведения по цели получать перед выходом. Но не каждый день — это точно.

Зато как только мы спустились на второй уровень, начался ад. Винтовая лестница выходила в самый центр огромного зала, битком набитого нечистью. Принятое вчера построение (бойцы ближнего боя впереди, затем маги, а в хвосте стрелок) оказалось бесполезным — на нас пёрли со всех сторон. Каждый отдельный монстр опасности бы не представлял, но с таким количеством…

Естественно, Хеккеран тут же скомандовал отступление, но проход наверх оказался закрыт массивной плитой — то ли она откроется после того, как все монстры будут перебиты, то ли выход в другом месте, не там, где вход. В любом случае, нам было немного не до того, чтобы проверять запирающие чары.