Та-а-ак. А вот и ещё одна не развитая сфера, которой я после своего перемещения в этот мир практически ни разу не занимался.

Офтальмология.

С глазами тут, должно быть, всё совсем туго. Приборов нет, структуру глаза никто толком не знает. Выходит, что лекари бессильны.

— Дайте мне полчаса — и я проведу её осмотр, Александр Иванович, — произнёс я и удалился в свой кабинет.

Взял несколько листов бумаги, склеил их между собой, чтобы сделать большое прямоугольное полотно. А затем принялся старательно выводить на нём буквы разных размеров.

Старая добрая таблица «Ш Б М Н К…», которую использовали в моём мире для проверки остроты зрения. Её должны изобрести лишь в одна тысяча восемьсот шестьдесят втором году. Вернее, через десяток лет её создадут в Голландии, а уже для русскоязычных людей она будет адаптирована лишь в начале двадцатого века — и то вряд ли! Ведь нашу русскую таблицу создали в СССР, а здесь революция вряд ли когда-нибудь свершится.

Я вернулся в палату, где лежала пациентка с ухудшением зрения. Разумовский тут же пояснил мне, что она так же жалуется на боли в сердце и в голове. Но её сын настоял, чтобы мы нашли способ восстановить функцию глаз.

Я познакомился с пациенткой, затем повесил на стену свой плакат и приступил к исследованию остроты зрения.

— Итак, Нина Сергеевна, — произнёс я. — Прикройте левый глаз и прочитайте буквы, на которые я буду указывать. Вы же обучены грамоте?

— Обучена, сынок, обучена, — прокряхтела она. — Это вы сейчас показываете «Ш», теперь… «Б».

Она смогла свободно прочесть почти половину строчек. Не такое уж и серьёзное нарушение зрения, как его расписывал Разумовский. Затем мы приступили к исследованию второго глаза и получили тот же результат.

— Что ж, результат неплохой, — отступив в сторону от плаката, произнёс я.

— Ой, господин лекарь, куда же вы? — неожиданно воскликнула женщина.

— В каком смысле? Я здесь, рядом стою, — ответил я.

— А у меня — вы ушли в туман, — заявила она.

О-о! А вот это уже интересно. Значит, с центральным зрением у неё всё в порядке, а вот периферическое хромает. Другими словами, она может смотреть вперёд, но при этом не видит, что находится по бокам, снизу и сверху от центра её поля зрения.

Я начинаю догадываться, от чего страдает женщина. Этот диагноз мне приходилось ставить очень много раз. Одно из самых распространённых заболеваний глаз, особенно у пожилых людей.

— Теперь давайте проведём дополнительное исследование, — предложил я. — Продолжайте смотреть строго в одну точку, — я указал на гвоздь, которым мы прибили плакат к стене. — Не отводите от неё взгляда и постарайтесь снова назвать буквы.

Разумовский с большим интересом наблюдал за моей методикой. Да мне и самому было интересно! Так я ещё этот диагноз ни разу не выявлял. А нормальной аппаратуры под рукой у меня нет. И производить её пока что довольно трудно.

— Ой… ой! — закричала женщина и схватилась за виски. — Ой, не справляюсь. Не могу больше терпеть!

И, зажмурив глаза, рухнула на кровать.

Разумовский тут же рванул к ней, а я в этот момент осознал, что несколько её заболеваний тесно взаимосвязаны. И лучше разобраться с ними в ближайшие минуты!

— Нина Сергеевна, вы меня слышите? — воскликнул Разумовский, подхватив женщину под плечи. — Ответьте что-нибудь!

— Голова… Голова не проходит, ноет весь день, — простонала она.

Отлично. Она в сознании. Я уж было подумал, что у неё всё же произошло острое нарушение головного кровообращения. Другими словами, инсульт.

— Всё в порядке, Александр Иванович, я сниму боль. А затем перейдём к решению других проблем, — пообещал я. — Ничего страшного тут нет. Это состояние возникает у многих людей в её возрасте. Вы даже не представляете, сколько уже через вас прошло пациентов с таким диагнозом.

Разумовский молча наблюдал за моими действиями. Я подошёл к женщине, аккуратно положил правую руку на её лоб, а затем выпустил едва заметные тонкие струйки лекарской магии.

Всё дело в том, что большинство болезней имеет как острую, так и хроническую форму. К примеру, бывает острый панкреатит и хронический. В первом случае чаще всего пациента госпитализируют и порой даже лечат посредством хирургического вмешательства. Во втором же больной поддерживает себя за счёт диеты, таблеток или просто терпит неприятные симптомы.

То же самое и с нарушениями мозгового кровообращения. Острое состояние — это инсульт или инфаркт головного мозга. Хроническое нарушение — совсем другая история.