Я проморгалась и попыталась сфокусироваться на необычном предмете в кресле.

— Всего лишь кукла, — облегчённо выдохнула и ткнула локтем в рёбра преподавателя. — Алек… — осеклась и без раздумий отбросила лишний официоз. — Саша! Вставай сейчас же.

Мужчина не двигался, а я тем временем пялилась на игрушку.

Синий, пушистый, шерсть торчала в разные стороны и делала его похожим на медведя или кота. Не очень высокий и явно коренастый, с книгой в руках и большими глазами цвета молочного шоколада. Это чудо отчасти напоминало известного кота Бегемота. Медвежьи лапки с длинными белыми когтями и свисающий с кресла длинный красный хвост.

— Кто тебя такого придумал? — усмехнулась я и чуть расслабилась.

Никаких маньяков. Никакой угрозы смерти.

Пронесло.

Стоило мне подумать об этом, как игрушка шевельнулась, отложила книгу на крохотный столик рядом с креслом и встала.

— А-А-А.

— Кхр буул кхр, — раздались странные булькающе-шипящие звуки.

— А-А-А, — продолжила орать я, пока животное надвигалось. — Не подходи! Убью! Саша, вставай!

Без стеснений лупила локтем по рёбрам мужчины и не отводила взгляда от котомедведя, пока тот медленно шёл вперёд.

— У меня есть защита! — верещала как безумная и сильнее вжималась в торс мужчины. — Он сейчас встанет и открутит тебе голову! Уйди! Брысь!

Руки на моей талии дёрнулись и сжались чуть сильнее, отчего в голову пришла единственная мысль: усилить напор и разбудить мужчину.

— Саша, проснись, — плаксиво просила я. — Пожалуйста, ты мне сейчас очень нужен.

— М-м, — сзади раздалось мычание. Синий зверь замер, чихнул, и на его пушистой мордашке отпечаталось удивление.

Неужели это животное ещё и эмоции проявлять умеет? Чудеса!

— Саша, — прошептала я нервно и дрожащей рукой стёрла покатившиеся по щекам горячие слёзы, — вставай.

— Ромашкина, — захрипел мужчина тихо, — помолчи минутку, а? Башка раскалывается.

Живая игрушка стояла неподвижно, будто нарочно замерла и теперь просто походила на куклу. Может, мне всё это привиделось от стресса? Наверное. Ведь не может игрушка ходить! Конечно.

Стоило немного расслабиться, как синее чудо произнесло:

— Буул кхр. — И снова зашагало вперёд.

Я боялась отвернуться от котомедведя, поэтому кое-как взяла в руки книгу для защиты и ещё чуть выше забралась на мужчину.

— Что за… — пробормотал тихо Баринов. — Ромашка, ты тоже это видишь? Это что, робот какой-то?

— Вижу. И это явно не робот, — пискнула я и зажмурилась, яростно мотая головой, ведь необычный зверь протянул ко мне свою когтистую лапу.

Сердце бешено колотилось и было готово в любой момент выпрыгнуть из груди.

Тук-тук.

Шершавая лапа с большими когтями дотронулась до лба. Мягко, ненавязчиво, будто совсем не планировал нас убивать. Я замерла. Застыла статуей и не двигалась, старалась не провоцировать чудовище и всячески старалась избежать незавидной участи.

Ведь я даже не целовалась! Как же можно умирать?

— Это никому не интересно, — густой бас заставил вздрогнуть и испуганно открыть глаза.

Котомедведь стоял всего в шаге от меня и смотрел на удивление разумно. Он тоже застыл: то ли боялся спугнуть меня, то ли не хотел слушать крики во время трапезы.

— Что ты сказал? — прошептала я.

— Ничего не говорил, — отозвался Александр Юрьевич и добавил: — Это ты тут признаёшься, что никогда не целовалась. А эта… тварь булькнула.

Чего?!

Удивлённо покосилась на спокойного зверя и тяжело сглотнула. Тот в ответ сверлил меня большими глазищами цвета шоколада и шевелил длинными бело-прозрачными усами. Принюхивался? Может, запах не понравился? Подумаешь, облилась тонной духов, чтоб запах порошка от платья отбить. Что такого?

— Если будет обзываться, скормлю диким животным, — проговорила синяя кукла.

Что за чёрт?

Медленно и осторожно, чтоб не нервировать это странное создание, я ущипнула себя за запястье. Потом ещё раз, и ещё, и ещё, пока кожа не стала припекать от боли. Оно ведь не могло говорить? Точно не могло! Может, булькать, рычать и издавать странные звериные звуки, но никак не болтать на знакомом языке.

Единственный здравый вывод, что появился в тот момент: я ударилась головой. Когда упала в библиотеку или когда злобный маньяк-мучитель тащил нас сюда. Это галлюцинация. Странная и очень естественная, с шершавыми лапами и глазами-блюдцами. А ещё когтями.

— Ну что, насмотрелась? — снова пробасила игрушка.

— Это нереально, — пробормотала я.

— Ну конечно, — язвительно заявил необычный зверь и упёр лапы в бока, осуждающе насупившись.

Разве коты умеют хмуриться? А медведи? Очевидно, котомедведь это делал превосходно.