— По предварительным подсчётам, мы потеряли около четырнадцати тысяч морпехов, — ответил Маркус с сожалением. — Списки до сих пор актуализируются — есть дезертиры, которых мы до сих пор находим, но это сразу в потери.

С дезертирами в 1-й дивизии морской пехоты Юнцзина обращение максимально упрощённое — казнь через повешенье.

— Много, — сказал я.

— Не так много, как я ожидал, если прямо честно, — улыбнулся Маркус. — Самое главное — мы победили, хоуми! Сара прикинула просто примерно — мы положили около ста пятидесяти тысяч фриков! Это и живые, и не совсем живые — как ни смотри, а получается дохуя, ниггер! После такого они ещё долго не оправятся!

— Но оправятся, — произнёс я. — Эх, были бы силы, чтобы догнать и заебать…

— Узнать бы, для начала, кто эта ёбаная Госпожа… — вздохнул Маркус.

— Узнаем, — усмехнулся я. — Может, даже пожалеем, когда узнаем…

— Да, жаль, что выбили половину дивизии, — посетовал Маркус. — Так бы контратаковали и дожали сучьих фриков.

— Работаем с тем, что имеем, — сказал я. — И наша работа только начинается — город в руинах, на четверть сгорел, и нафарширован гниющими трупами.

— И не все фрики ушли, — добавила Сара. — Ликвидаторы жалуются, что на них иногда нападают. Правда, не только фрики, но и обычные люди — голод никуда не делся.

За это нужно «благодарить» других председателей и комиссаров, проваливших организацию снабжения и не сумевших наладить оборону.

Мои кварталы находятся вот здесь, в моём кулаке, а у остальных дела совсем кислые. И уже началась миграция горожан из других кварталов — больные, обожжённые и голодные, все плетутся к нам, где, как говорят, сохранился порядок и есть нормальная власть.

К императору в квартал они, почему-то, не идут. Наверное, потому что дворцовая стража стреляет на поражение…

— Ликвидаторы уже укомплектованы? — поинтересовался я.

— К концу этой недели должны достигнуть штатной численности, — ответила Сара. — Платим едой, поэтому желающих в достатке.

Раньше мы платили золотом, но теперь, в связи с продолжающимся военным положением, тотальным локдауном в моих кварталах, мы «адаптировали» оплату труда ликвидаторов и лекарей. То есть, минимальную пайку можно получить просто так, а вот если хочешь больше — будь добр потрудиться.

— Заебись, — кивнул я. — Хоть что-то у нас не пошло по пизде и сделано, как надо…

Сара улыбнулась.

— Я тут у фриков увидел одну штуку, кстати… — произнёс Маркус. — Это такое осадное орудие, которым они тупо пробивали стены крепости Синьсуй. Похоже, что те хреновины работали на духовой тяге — духи крутили и толкали вперёд что-то вроде здоровенного сверла, которое за пару минут расковыряло врата крепости.

Он уходил к «Разбитому сердцу», то есть, к крепости Синьсуй — там был прорыв прямо к стенам и срочно требовалась поддержка. Я же был занят на севере, где обнаружился небольшой отряд диверсантов, пробравшийся через старую систему канализации.

Иногда мне кажется, что абсолютно все вокруг знают этот город тысячекратно лучше, чем я, но не говорят мне…

Но это северная часть, я в тех кварталах бывал нечасто и их богатой историей не интересовался.

— Ты это к чему вспомнил? — поинтересовался я.

— Сверло, хоуми! — ответил Маркус. — Это ведь гениально! Можно использовать духов для создания компактных перфораторов и сверлильных станков без лишних сложностей! Это же прорыв! А ещё я думаю, что можно разработать бур нового поколения — предполагаю, что он будет способен бурить не по три-четыре метра в день, а по двадцать-тридцать метров! С помощью такого бура мы за месяц закроем вопрос с водоснабжением города!

— Мне нужно восстановиться, — покачала головой Сара. — Хотя бы пару дней.

— Ну, я же не сразу брошусь на это, — кивнул Маркус. — Мне тоже надо отдохнуть.

— А что с вакцинами? — спросил я.

— Кое-что получается, но, пока что, рано говорить, — ответила Сара. — По первому штамму есть хороший прогресс, а со вторым дела идут не очень. Зато мы обнаружили ранний признак для выявления — из-за повреждения почек, заражённому сразу же станет плохо от травы бледного сна. В лучшем случае, здоровый человек просто очень хорошо выспится на карантине, а в худшем — умрёт во сне.

Мор, как и голод, тоже не собирается никуда уходить.

Люди мрут стабильно, добавляя работы ликвидаторам, прибирающимся в домах и на улицах.

В селитряницы все эти трупы отправлять нельзя, поэтому для них уже сооружены специальные крематории, пепел из которых вывозится за город, для захоронения в отведённом месте.

Великий секретарь Сунь, через своего заместителя, Ли Тинфу, передал мне своё одобрение — считает, что это продуманный ход.

Сам он сейчас во Дворце Тёплого Лета, куда нельзя никому — локдаун.