Мы, из уважения друг к другу, ну и для повышения тактической гибкости, выучили языки соратников ещё в Храме, правда, на базовом разговорном уровне. Да и была у меня корыстная мыслишка, что по возвращении домой это даст кое-какие преимущества и расширит возможности…

— Понял тебя!!! — ответил Маркус на русском.

— Русский?! А-ха-ха!!! — рассмеялся Юрген. — Маркус, ты выучил русский? Ха-ха-ха-ха!!!

Повеяло от его слов чем-то таким, специфическим, из конкретного периода истории Германии…

Ауф дер хайде блют айн кляйнес блюмелайн! Тум-тум-тум! Унд дас хайсст: Эрика!

— Всегда чувствовал, что вы, мрази ёбаные, так и не оставили свою гнилую хуйню! — заявил я.

Юрген лишь с презрением ухмыльнулся.

— Подойди сюда, пообщаемся, ссыкло ты ебаное! — призвал я его.

Вскидываю Д-11 и стреляю.

Юрген применяет стихию Воздуха, чтобы молниеносно взмыть метров на шесть, а затем, столь же быстро, приземлиться обратно.

Здесь пулемёт нужен, чтобы достать его…

— Маркус-Маркус-Маркус! — обратился Юрген к моему чёрному бро. — Чёрная ты обезьяна, нихуя так и не поняла!

Мне стало обидно за него, что утроило моё желание достать сучонка и запытать его до смерти.

— Надо было добить тебя тогда, мазафака! — ответил Маркус. — Ну, ничего, сейчас исправим!

— Что ты там собрался исправлять, горилла безмозглая?! — усмехнулся Юрген. — Твоя мать уже высрала тебя из своей пизды — ничего уже не исправить!

Похоже, что он слишком увлёкся обсиранием Маркуса и почти перестал следить за мной. Ошибка страшная, блядь…

Ненавязчиво сокращаю дистанцию — теперь Маркус взял на себя роль «загонщика», а я стал «перехватчиком».

— Твой отец, наверное, бросил вас сразу же, когда увидел, что высрала его жена! — продолжил Юрген. — Впрочем, ничего необычного для ниггеров!

Двигаюсь не очень быстро, чтобы он не почувствовал опасности. По этой же причине стараюсь не смотреть на него.

— Умри, обезьяна!!! — прокричал Юрген и направил на Маркуса «Разрывающую бурю».

Это хуйня из-под коня, пригодная для борьбы против слабых чудовищ или простых людей. «Стальных врат» достаточно, чтобы эта пафосная практика ощущалась как сильный поток воздуха.

— Ты долбоёб?! — спросил Маркус. — Прекрати драться, как тёлка, шугар! Я пришёл на серьёзный поединок, а ты предлагаешь мне свой пидорский петтинг! Сразу было понятно, что ты ебаный бездарь и слабосилок без какого-либо потенциала — все мастера знали это! Даже Порочный Цикл тебе не помог — ты жалок, мазафака! Иди и удавись, пока мы с Витей не умерли от стыда за тебя!

— Да как ты смеешь, недочеловек?! — не на шутку разъярился Юрген. — Когда я сокрушу тебя, ты будешь молить о смерти! Я выебу тебя, обезьяна!

— А-а-а, так ты ещё и пидор… — неодобрительно покачал головой Маркус.

— ЗАТКНИСЬ, СУКА!!! — проревел Юрген.

Похоже, Маркус неслабо так задел его ЧСВ. Я отсюда вижу, как у бедняжки жопа горит…

Медленно извлекаю из сумы дротик. Столь же медленно замахиваюсь, а затем молниеносно метаю дротик.

Юрген, готовивший какую-то особо мощную практику, упал на колени, а затем и вовсе распластался. Дротик попал ему прямо туда, куда я целился — в основание позвоночника. Юся такое не убьёт, но обязательно обездвижит.

Маркус не прохлопал момент, подлетел и шарахнул ему по башке с ноги.

Я тоже подлетел к нему, извлёк из ножен княжий меч и двумя движениями отсёк Юргену руки.

— Мистер Смит, — обратился я к Маркусу. — Огоньку не найдётся?

— Для вас, мистер Ковалёв, сколько угодно! — оскалился тот и прижал свои руки к обрубкам.

Раздалось шипение и завоняло мясом.

Юрген заорал, но, почему-то, с очень довольной улыбкой.

— Сукины дети… — произнёс он, когда ему надоело орать.

Примечания:

1 — Голова человека и непрактичность её ношения — в среднем, голова мужчины весит 5–6 килограмм, из которых 1,5 килограмма, в среднем, занимает непосредственно череп. Носить такое постоянно, в качестве украшения — такое бывает только в кино или на фэнтезийных иллюстрациях. Но важно знать, что некоторые народы возводили отрубленные головы в культ. Например, кельты — вряд ли они таскали головы с собой, но у Г. Ю. Цезаря, в его «Записках о Галльской войне», есть сведения, что кельты крепили головы врагов к своим повозкам и хранили их в качестве ценных трофеев. У скифов и сарматов был «древний и красивый обычай» изготавливать из черепов могущественных врагов чаши для питья — кочевникам этот обычай зашёл, поэтому его можно было увидеть, а если не повезёт, даже поучаствовать в нём лично, у древних тюрков, хазар, монголов и мадьяр. В общем, нерационально таскать на себе головы и черепа — тупо тяжело.