— Молодец, — кивнул я. — И вот теперь, как ты на него ответила.

— Так я же уже всё сказала… — начала было она, но я остановил её поднятой ладонью.

— Катерина, а ты уверена, что ответила правильно? — поинтересовался я с усмешкой.

— Э-э-эм… — Она хлопнула глазами. — Вроде да. Такое возможно. Но только в определённом случае. Если уже заключено соглашение — отказ исключительно по уважительной причине. Например, если клиент нарушает закон или требует от адвоката это сделать. Либо же есть вероятность отказа при учёте недостаточной квалификации адвоката в той или иной области, рассмотрение которой подразумевает дело, но только до того, как соглашение между ним и клиентом будет подписано.

— Правильно, — кивнул я, а сам вспомнил засранцев, которые отказывались от защиты подруги Марии, чтобы не попасть против Стрельцова. Те тоже ссылались на недостаточную квалификацию.

Эх, сладкие воспоминания по более простым денькам…

Ладно. Надо работать. Ну что, Саша. Вот и оказалось, что ответила она правильно. И? Что дальше? Думай давай, а то, как идиот, сейчас будешь выглядеть.

— Молодец, Кать, — похвалил я её. — Но давай не забывать, что мы здесь не только параграфы из учебника читаем, но ещё и этические конфликты разбираем. Так ведь? Так. Так что давай задачку немного посложнее. Представь, что ты защищаешь человека по уголовному делу. Допустим, он в личном разговоре сообщает тебе, что действительно виновен в случившемся. Например, что-то вроде «да, прикинь, это я его убил». Как-то так. Твои действия в такой ситуации?

— Продолжаю работать, — пожала она плечами. — Я не судья и не присяжный. Он признался мне как своему адвокату. А значит, я по-прежнему являюсь его защитником в суде, а эта информация попадает под адвокатскую тайну.

— Но разве это этично? — поинтересовался я. — Ты будешь и дальше защищать заведомо виновного человека и будешь стараться добиться для него оправдательного приговора. Оправдательного, Екатерина. За убийство. Разве это не является подрывом доверия к профессии?

— Пф-ф-ф, — фыркнула она. — Я юрист, а не жрица морализма. Адвокат защищает человека, а не истину. Не наша задача устанавливать объективную правду. Наша задача — это защита прав и интересов клиента…

С одной из задних парт раздался весёлый смешок.

— Да? — раздался голос. — А если он насильник? Что, проявишь к нему точно такое же отстранённое отношение, а? Вот обрадовалась бы твоя сестра, если бы узнала…

— Рот закрой! — рявкнула Екатерина, рывком обернувшись, а всё внутри неё вспыхнуло таким гневом, что я всерьез забеспокоился, а не воспламенится ли она.

— Шарфин! — Я нашёл глазами этого пижона. — Если хочешь что-то сказать, то в следующий раз поднимай руку. Ты меня понял?

Видно, что его прёт. Парень прямо сдерживается, чтобы не расхохотаться. Будто издеваясь, он, словно послушный школьник, поднял руку.

— Слушаю тебя, Шарфин, — вздохнув сказал я.

— О, я просто хотел узнать, с каким лицом она будет защищать кого-то вроде человека, который изнасиловал её сестру, — с явной и надменной насмешкой в голосе сказал он. — Ну тут же налицо этический конфликт. Как же наша Катенька будет выполнять свою работу, если её…

— Она будет делать её с точно таким же лицом, с каким хирург оперирует убийцу, — резко произнёс я, перебив его на полуслове. — Но раз уж ты такой умный, то ответь мне на вопрос. Когда адвокат может отказаться от дела, если соглашение уже подписано?

Шарфин пожал плечами, что вызвало у меня приступ сильного раздражения.

— Я тебе вопрос задал, Шарфин. Изволь отвечать, когда тебя спрашивают. И встань.

Юрий явно не ожидал подобного. Да и не особо хотел отвечать. Тем не менее ему пришлось. Чуть ли не закатив глаза, он поднялся на ноги.

— Когда клиент не платит. Деньги кончились — закончилась и защита. Всё просто.

— Да что ты? — съязвил я. — А если это дело о жизни и смерти и суд в понедельник? Ты что? Уходишь домой в пятницу?

— А что? — фыркнул он. — Мы не занимаемся благотворительностью. Я что, должен работать бесплатно?

— Иногда да, — жёстко ответил я. — Если твой отказ от защиты несёт непоправимый вред клиенту, а ты не обеспечил замены, то ты не адвокат. Ты жалкий трус и беглец, который пасует перед трудностями. Хочешь свободы? Она дорого стоит. Сядь на место и не возникай, если я тебя не спросил.

Скорчив недовольную рожу, Шарфин опустился обратно за свой стол.

— Ты тоже садись, Кать, — уже куда мягче произнёс я, обращаясь к девушке. — Ты молодец. Отлично ответила.

Когда она садилась, то я заметил на её лице лёгкую, едва заметную улыбку, а её эмоции стали немного светлее.

Встав со стула, я прошёл в центр аудитории.

— Запомните одну простую вещь. Пока вы не заключили договор с клиентом о защите его интересов и не подписали его, вы вольны уйти. Но! — Я поднял указательный палец. — Если вы это сделали, то с этого момента перестаёте быть просто человеком. Вы структура. Инструмент, который должен выполнить задачу по защите прав и интересов. Потому что права и интересы нашего клиента — это что? Алина?