— Ты так уверена, что это проклятье? — спросил я. — Организм больной отреагировал на введение лекарственных препаратов положительной динамикой. Мне кажется, это, всё-таки, болезнь.

— Очевидно, с проекцией души ты незнаком, — констатировала Ева. — Что зело необъяснимо для одарённого Силой Путей, состоящего на службе Тайной Канцелярии. Вместе с тем, она отчётливо сообщала, что душа поражена проклятьем. Да не абы каким. В деле замешаны айны.

Интересный поворот. И об этом служительница говорит только сейчас.

Но из всех айнов в округе — только Лана…

— Ты же не намекаешь на мою хвостатую вислоухую соратницу? — повёл бровью.

Капеллан улыбнулась.

— Эка, как ты за неё сразу восстал… Не изволь беспокойно тревожиться. Я глаголю об айнах. А прокажённые, пусть и плод их смешения с человеком, но от своих зауральских предков далеки как тень от светила. Лишь блёклый отблеск былого могущества и величия своих прародителей. Нет, твоя спутница едва ли замешана. Сиречь, тут об айнах говор. Самых, что ни на есть.

— Одного я уложил в Императорской Академии, — доложил собеседнице. — Какова вероятность, что где-то поблизости ошивается ещё один или несколько?

— Невелика.

Ева запрокинула голову и посмотрела в осенённое рассветными лучами небо.

— Я не чую поблизости бесконтрольных потоков Силы, коими грешат все сущие айны. Лишь упорядоченные течения оной, свойственные живым существам, да божьим тварям. Но проклятье ещё сильно. Стало быть, его навели не столь давно.

— Но кто?

— Как знать…

Девушка опустила голову и уронила взгляд на мысок форменного сапога.

— Человек — противоестественное создание, — капеллан безэмоционально покачивала ногой. — Ему Творцом заповедано плодиться да размножаться, да любить друг друга, аки возлюбил его Творец. Вместе с тем, порой меж людом случаются свары да бойни. Да таковые, что безмолвные твари и рядом не стоят. Проклятья? Только людям и доступно сие орудие. Более ни одна бессловесная скотина сим воспользоваться не может.

— Даже айны?

— Тем паче — айны.

Распутина посмотрела на меня.

— Айны — древние создания, но молву так и не обрели. Как общались бессловесно, так и продолжают. С тем вместе, проклятье требует создание устной али письменной конструкции, к чему не способны звери. Порча — да, и сим могут. Проказа — также. Скверна — иже с ними. Проклятье же… Не думаю.

Опять эти айны.

— А что думает на счёт этих древних созданий духовенство? К прокажённым относятся, мягко говоря, не с почётом.

Ева поморщилась.

Очевидно, затронутая тема также не в почёте. Какой-то спорный момент, трактуемый не односложно.

— Айны… да прокажённые… что российское духовенство, что иностранное… никто не может дать однозначную оценку… Но все сходятся во мнениях, будто айны — зло во плоти, в то самое время как прокажённые — их плоть от плоти — ещё могут иметь оправдания. Однако, так считают многие, но не все. Даже посреди синодского люда встречаются инакомыслящие, для кого нет раздела промеж зверя и зверочеловека.

«Волколачья сука…», — в памяти пронеслись слова Бесчестных-младшего, брошенные в адрес раненой Ланы.

Какие-то местные радикалы?

— Айны — древнейшие существа, — мрачно продолжила Распутина. — Синод не шибко любит признавать сие во всеуслышание, но итоги изысканий не попрёшь, и под сукно не укроешь. Эти твари бродили по земле задолго до появления божьего человека.

«В натуре, динозавры какие-то…», — подумалось мне.

— История же прокажённых насчитывает куда меньше времени. Хотя, возможно, ты ведаешь слухи о людях, что способны были оборачиваться в волколаков.

— Слухи? — переспросил я. — Берислав чётко сказал, что знал таких лично. Правда, с его же слов, последний их них упокоился многие века назад.

— Точно так, — подтвердила собеседница. — Потому уже много веков никто не видел и не слышал о волколаках. Ныне сие племя предано непроглядному мраку истории и считается фольклорным. Нечто сродни сказаниям и басням. Хотя…

Несколько секунд она собиралась с мыслями, будто решалась, стоит ли оглашать вслух или да.

— Не проповеди ради, но да будет тебе известно, что ныне есть отдельный люд, кто считает прокажённых возрождёнными волколаками. Сие не более чем людская молва, ибо никто из них ещё обратиться не сумел. Но мы пока не имеем более сведений, дабы пролить свет на окружающий нас мир. Что до прокажённых в отрыве от айнов…