Ко всему прочему, они мешали свободно передвигаться остальным, загораживая им путь.

Правда, судя по всему, те големы, что остались свободными, не собирались оставлять товарищей в бедственном положении и теперь медленно продвигались вперед, пытаясь осторожно их освободить.

— Время, — отметила Лифэнь в моей голове. — Ольга выиграла нам какое-то время.

— Несколько минут, — кивнул я. — Но и этого достаточно. Прохор успеет подготовить позиции.

Через глаза ворона-разведчика я наблюдал, как последние мешки с паутиной падают на колонну Штайгеров, опутывая големов липкими нитями. Ольга уже разворачивала Птера к городу, ее миссия была выполнена.

Но, как я и ожидал, Штайгеры довольно быстро разбирались с паутиной. У них для этого нашлись свои аргументы вроде высокотехнологичных острых резаков и огненных залпов.

Конечно, действовать им приходилось аккуратно, чтобы не повредить свои же машины, но видно, что пилоты там были опытными, так что справлялись с задачей они довольно лихо. И совсем скоро их колонна уже окажется в городе.

— Всем подразделениям, — четко произнес я в общий канал связи, подключение к которому организовала для меня Лифэнь, — кавалерия немедленно отходит с передовых позиций. Занять резервные позиции в восточном квартале.

В эфире повисла секундная тишина. Я видел через разведчика, как Виктор на своем химере-жеребце резко поднял голову, услышав приказ. Рядом с ним Каролина тоже остановила свою кобылу, которая как раз готовилась к очередной атаке на подбитый голем.

— Максимилиан, — прозвучал осторожный голос Каролины в наушнике, — мы… мы же неплохо справлялись? Разве не лучше остаться и помочь? Тем более в такой трудной ситуации…

В ее голосе не было ни возражения, ни непослушания — только искреннее недоумение. Девушка вошла в раж сражения, и отступление в момент, когда гвардейцы нуждались в поддержке, казалось ей неправильным.

— Каролина! — резко прервал ее Прохор, в его голосе послышались жёсткие металлические нотки. — Мы здесь не на учебной прогулке! Это приказ верховного командующего! Все вопросы — после битвы!

Капитан гвардейцев говорил жестко, но справедливо. В бою дисциплина была превыше всего, и любые дискуссии о целесообразности приказов могли стоить жизни.

Но я решил ответить. Время у нас ещё было, а молодые бойцы имели право понимать логику командования, особенно когда речь шла о их собственной безопасности.

— Я отвечу, — спокойно сказал я. — Каролина, у кавалерии совершенно другие цели, нежели быть размазанной о превосходящие силы противника. Сюда подходят почти пятьдесят големов, свежих, с полными энергетическими зарядами.

Наши гвардейцы уже полтора часа держат оборону, их щиты на пределе. В такой ситуации кавалерийская атака превратится в самоубийство.

Услышав цифру, Виктор мгновенно напрягся. Парень явно мысленно просчитывал соотношение сил. Его тактическое мышление всегда было на высоте.

— Кавалерия — это мобильная ударная сила, — продолжил я. — Вы предназначены для быстрых точечных атак, преследования отступающего противника, разведки боем. Но не для удержания позиций против превосходящих сил.

— Понял, — коротко отозвался Виктор. — Отход на резервные позиции. Приказ ясен.

— Я… я тоже понимаю, — отозвалась и Каро. — Простите за вопросы во время боя. Больше не повторится.

— Принято, — кивнул я.

Кавалеристы начали отход. Их химеры плавно отступали от центральной площади, где продолжался бой с остатками первой волны. Виктор вел отряд между зданиями, используя городскую застройку для маскировки маневра.

Урок дисциплины для молодых бойцов был усвоен. Теперь настало время преподать другой урок нашим врагам. Гораздо более жёсткий, чем они ожидают.

— Гвардия, — обратился я к Прохору, — готовьтесь ко второй волне. Ольга выиграла нам время, но не слишком много.

— Есть! — отозвался капитан.

Но у него и так уже почти всё было готово. Гвардия совершала последние переформирования, попутно продолжая сражаться.

На позициях появлялись новые резервные машины, а к Турму подъезжала вторая партия грузовиков с химерами.

Но даже несмотря на все эти приготовления, как только в бой ворвалась новая колонна големов, ситуация на поле битвы резко изменилась в худшую сторону.

Почти полсотни свежих машин Штайгеров обрушили на наши позиции шквальный огонь. Воздух наполнился свистом снарядов и грохотом взрывов. Площадь превратилась в ад. Столбы дыма поднимались к небу, осколки камня и металла летали во все стороны, а ударные волны заставляли содрогаться здания.

Гвардейцы попали в настоящее пекло.

— Попадание в левый фланг! — кричал кто-то в радиоэфир сквозь треск помех. — «Минотавр-3» теряет щит!