Лавка алхимика первого ранга напоминала нечто среднее между аптекой и очень специализированным антикварным магазином. Много флаконов, каких-то порошков, расфасованных по бумажным пакетикам, и одновременно в витрине лежали кулоны, кольца, а то и простые камни. Каждый экземпляр находился в своём футляре, и по каждому пробегали разноцветные искры, даже на мой непрофессиональный взгляд отличающиеся друг от друга. Понятно, это артефакты, и они могут конфликтовать друг с другом, если я правильно понял то, что читал про поделки магов этого мира.

Рядом стоял стеллаж, на котором была выставлена алхимическая посуда. Всякие реторты, ступки, колбы и даже перегонный куб.

— Молодой человек, вас что-то заинтересовало? — я развернулся к прилавку, за которым появился совершенно бесшумно высокий худощавый мужчина средних лет. Блондин, с какими-то водянистыми светлыми глазами и вытянутым лицом.

— Господин Паульс? — спросил я его, подходя поближе.

— Да, я Паульс Янис Витасович, — он чуть наклонил голову. — Так вы что-то присмотрели?

— Эм, нет, — я быстро положил на прилавок трофеи. — Вот, я тут по случаю оборотня убил. Он прямо у моего замка девицу благородного происхождения загрызть хотел. Нет, я, конечно, мог бы и не убивать, возможно, девица сама была виновата, спровоцировала зверушку, болтаясь по лесу в полнолуние, но зачем-то проснувшаяся совесть настоятельно потребовала изобразить из себя героя.

— Простите, что? — алхимик прищурился, помотал головой, а потом взял пакет и весьма осторожно вытряс из него трофеи прямо на прилавок. — Ну что же, одно я понял, и это подтверждается вашим товаром, — пробормотал он. — Так, что здесь у нас? Клыки и когти молодого оборотня, не старше тридцати лет. Взяты от одной особи. Здесь у нас… — он поднял флакон и посмотрел его содержимое на свет, а затем вставил в глаз увеличительный прибор. Я такие видел у ювелиров. — Так-так, это слюна, взятая по всем правилам, без нарушения технологии. Что же, отлично. Тысяча двести сорок рублей за всё.

— Эм, — протянул я задумчиво. Понятия не имею, какие здесь цены, и сколько стоят наши трофеи даже приблизительно. Паульс видел мои колебания и быстро добавил.

— Это хорошая цена, даже не сомневайтесь, молодой человек. В Дубровске вам вряд ли кто-то предложит больше.

— Ну, хорошо, — после короткого колебания произнёс я. — Если вы меня обманываете, то пусть это остаётся на вашей совести.

Паульс даже кашлянул от такого заявления. Но быстро пришёл в себя, убрал свои приобретения с прилавка и отсчитал деньги. Я наблюдал за тем, как он считает, поэтому не стал пересчитывать, а убрал их в карман. Надо бы какой-то кошелёк завести что ли, а то чертовски неудобно в кармане ковыряться, если нужно с кем-то рассчитаться.

— У вас есть что-то ещё, молодой человек? — спросил алхимик, осматривая меня с любопытством. Наверное, хочет понять, кто я вообще такой.

— Да, — ответил я с неохотой. — Вы не могли бы посмотреть, не было ли применено ко мне воздействие, и если было, то сколь долго оно будет продолжать действовать.

— Воздействие? — алхимик удивлённо приподнял бровь. — Не часто ко мне обращаются с подобными просьбами. Пройдёмте, такие вещи не нужно проводить, стоя за прилавком. Это будет довольно любопытным опытом.

И Янис Витасович открыл неприметную дверку в стойке, жестом указывая, чтобы я шёл за ним. За стойкой сбоку была спрятана дверь, которую со стороны покупателей не было видно. Во всяком случае, я её не разглядел, хотя смотрел очень внимательно, пытаясь вычислить, откуда алхимик появился за прилавком.

Мы сразу оказались в большой лаборатории. Во всяком случае, другого названия комнате с огромным столом посредине, заставленным различными колбами, ретортами, спиртовками и кубами, я дать не могу. Отдельно стоял стол, очень ярко локально освещённый, с заготовками для артефактов и кучей незнакомых мне инструментов.

Паульс указал мне на стул, стоящий как раз возле этого стола для изготовления артефактов. Источник света немного сместился и осветил мою голову. Я прищурился, потому что свет бил мне в глаза, ослепляя и не давая разглядеть севшего напротив меня алхимика.

Когда я весьма тщательно изучал защиту разума, весьма актуальную для меня, то понял одну вещь: читать мысли не умеет никто. Это невозможно. Очень сильные менталисты могут, приложив титанические усилия, прочитать обрывки воспоминаний, о которых в момент воздействия думает человек, и считать намерения. Поэтому ведение допроса с помощью менталистов — это своего рода искусство. Нужно сначала настроить допрашиваемого на то, чтобы он думал в нужном ключе, и в памяти всплывали нужные образы. Шпионов и разведчиков, кстати, учат как раз тому, чтобы в любой ситуации вспоминать, как они приятно проводили время с любовниками. Ну а что, и тайны свои не выдать, и менталисту-дознавателю приятно сделать.

— Как вас зовут? — совершенно безэмоционально спросил Паульс. Понятно, он уже призвал дар, так здесь называется обращение к своей магии. Ну что же, Андрюша, готовься, сейчас тебя слегка препарировать будут.

— Андрей Михайлович, — ответил я, опуская фамилию. Подозреваю, что Андреев Михайловичей и в Дубровске хватает, а вот Громов, носящий именно такое имя-отчество, всего один. Князь Первозванцев же всем растрепать успел счастливую новость.

— Андрей Михайлович, расслабьтесь. Сейчас будет немного неприятно, но не больше минуты, — холодный голос резанул по оголённым нервам, и практически сразу возникло ощущение, что по коже головы побежали толпы мурашек, а некоторые из них начали весьма активно проникать внутрь, забираясь чуть ли не в мозг.