Сориентировавшись по карте, разбегаемся в разных направлениях, сперва на разведку, а потом будем думать. Ну а так как всяких разных командиров у нас даже больше, чем людей или рядовых бойцов, то будем надеяться, что отряд не разбежится и не потеряется в ночи. Формально нами командует младший лейтенант Корбут. Он единственный «офицер», ну и старший по званию. Следующим по табели о рангах идёт старшина Саидов Саид Саидович, как его звать величать по паспорту я не в курсе, да и про настоящее звание не знаю, скорее всего оперуполномоченный или старший опер, но явно не рядовой, а офицерский состав. Джавдет при нём. Тот ещё отморозок. Ему человека убить, как высморкаться, причём не важно, свой он или чужой, лишь бы приказ поступил. Самый старший из сержантов — это я. Один из прибившихся к нам сапёров — сержант Петрович, вот только я так и не понял, отчество это, партийная кличка, или фамилие такой, как у Матроскина. Второй из сапёров — красноармеец Абрамов, зовут Кузя. Самый младший из сержантов — наш Андрюха, а дальше мои разведчики, все кто выжил и уцелел. Красноармейцы Ростов, Удальцов, Чеботарь. Баранова я всё-таки сплавил в штаб дивизиона, надеюсь, что ему повезло и он выживет. Не повезло Наливайко — пропал он в суматохе боёв. Совсем не повезло Джафарову — погиб смертью храбрых или «принял пулю на вздохе», и его смерть я сам видел, так что отомстим.

Через три четверти часа собираемся на временной базе в маленькой роще, ну как в роще, скорее в зарослях кустарника так как с деревьями тут напряжёнка, зато кусты разрослись и покрылись листьями. Какая никакая, а зелёнка. Договаривались через час, но время дорого, а нам нужно успеть напакостить, отойти с места диверсии, ну и сныкаться где-нибудь до рассвета. А дальше уже будет видно. Либо мы дождёмся контрудара 57-й армии, либо заляжем на днёвку, а следующей ночью пойдём на прорыв сами. Сегодня точно проскочить на запад не выйдет. Местность на этом направлении открытая, а вдоль дороги населённые пункты через километр-полтора и в каждой деревне гарнизон. Возможно это и не боевые подразделения, но чтобы нарваться, нам и взвода тыловиков хватит. Вот только потери мне сейчас не нужны, даже трехсотыми. Одно дело — какой-нибудь штаб разгромить, и совсем другое на снабженцев или мясников наскочить. Ну а если даже мимо тыловиков проскочим, то впереди нас ждёт немецкая пехота, занявшая оборону на линии фронта. Ну и своё боевое охренение, которое встретит ружейно-пулемётным огнём любого, кто приблизится к переднему краю со стороны противника. А мы даже пароля не знаем.

На скорую руку оборудуем отсечные позиции на безымянной высоте. Сюда мы и будем отходить в случае непредвиденных обстоятельств. На всё про всё у нас пятнадцать минут, за которые я успеваю отрыть окоп для стрельбы лёжа. А так как в этом месте была небольшая ямка, то и окопчик получился гораздо глубже, чем надо, да и бруствер я утрамбовал и сделал пошире, особенно в передней части окопа. И теперь мне ничего лишнего не отстрелят. Очень я на это надеюсь. Можно ещё две каски надеть, на всякий случай, но боюсь, голове будет тяжело. Закончив окапываться, делим отделение на две части и редкой цепью бежим к дороге запоминая пути отхода. По ним мы и будем ретироваться к своим норкам, чтобы директрису группе прикрытия не перекрыть и людей зря не растерять.

Занимаем очередные позиции и прикрываем сапёров, которые окаянствуют на шоссе, устанавливая трофейные тарелки с тротилом. Теперь остаётся только затаиться в засаде и ждать результат. Мелко напакостить и убежать — это не наш метод, у нас кроме мин ещё и гранаты есть, да и автоматического оружия хватает. Вот пулемётчики с МГ-34 и залегли в ста метрах от дороги, слева от нашей основной группы. Четверо прикрывальщиков с «дегтярём» забазировались на отсечных позициях ещё дальше в тылу, но это на всякий случай. После подрыва головной машины по-быстрому отстреляемся по остановившимся и скоренько убежим с места диверсии. Хорошо бы наливняки или грузовики с горючим попались. Работать по ним одно удовольствие. Громко, ярко и красиво. С бэка тоже громко, но опасно, да и не всякий боекомплект среагирует от попадания пуль. Автомобили с живой силой мишень доступная, но если мотопехоты окажется много, придётся убегать очень быстро. Для полноценной засады в душманском стиле нас слишком мало и с горами здесь напряжёнка.

Ждать пришлось недолго. Сапёры только успели отдышаться, как слева замелькали светляки фар, а чуть позже донёсся гул моторов. Хорошо, что не лязг гусениц, а то пришлось бы отходить не похлебав досыта. Мины установлены в шахматном порядке на ближней к нам стороне дороги, чтобы подловить колонну снабжения, а не транспорт с «трёхсотыми» или порожняк. Первая из них рванула под задним скатом головного грузовика и очевидно напугала водилу второго «опеля», который перепутал педальки и, выжав газ до полика пошёл на обгон. Хотя может и не перепутал, а действовал по обстановке и нарвался на вторую мину, окончательно перегородив шоссе. Шофёру третьей машины пришлось тормозить, но выпрыгнуть и убежать я ему не дал, открыв огонь по кабине. Цели распределены заранее, наша группа работает по началу, пулемётчики по хвосту колонны, если она короткая, или отсекают с середины, ежели этот хвост далеко. Сапёры из своих карабинов стреляют по бензобакам, пытаясь угробить технику, мы с Андрюхой бьём по кабинам и тентованным кузовам, уничтожая живую силу.

Что-то в центре колонны ярко заполыхало, видать пулемётчики нашли грузовик с горюче-смазочными материалами, и на дороге стало светлее. Алярм и паника среди мечущихся теней — это хорошо, но зарываться не стоит, колонна нам не по зубам. Мы только голову тормознули, кончик хвоста я так и не заметил. Добиваю третий магазин, смена и команда.

— Отход! — Которую приходится дублировать жестами и хлопками по плечу, отсылая увлёкшихся бойцов в тыл.

В результате Андрюха бежит в сторону пулемётчиков, так как до них хрен докричишься, а я прикрываю отход своей группы. Вот только припадать к земле приходится всё чаще и чаще. Ответный огонь со стороны противника стал плотнее, и пули не просто свистят где-то там, а проносятся над головой. Умом я понимаю, что фрицы стреляют наугад, но инстинкт самосохранения заставляет склоняться ближе к земле и собирать ползуниху. А когда замолчал наш пулемёт, гансы совсем осмелели и намылились преследовать обходя с левого фланга. Теперь уже не до ползунихи. Сломя голову несусь к высотке, чтобы занять позицию и успеть снарядить магазины. Походу мы нарвались не на тыловую колонну снабжения, а на боевое подразделение.

— Петрович, ко мне!.. — зову я сапёра, плюхнувшись в ямку на высоте и чутка отдышавшись.

— Здесь я. — Проворно подползает он слева.

— Дуй на юго-восток и заминируй просёлок, который выходит к нам в тыл. — Показываю ему рукой направление. — Пешком немцам нас не догнать, а на машине легко. После чего отходите в рощу, там встретимся.

— Понял, командир. Только нечем минировать. Две последних тарелки на дороге поставили. — Виновато смотрит он на меня.

— Придумай что-нибудь. Лишь бы грузовик не прошёл, а от пехоты мы оторвёмся и на себя отвлечём. — Внушаю в него уверенность взглядом и спокойным голосом.

— Есть заминировать просёлок. За мной, Кузя. — Кличет напарника Петрович и, подхватив вещмешок, бежит в указанном направлении.

Пока есть возможность, набиваю пустые магазины к эмпэхе, наблюдая за полем боя. На фоне зарева от пожара вижу, как наши бойцы отходят перекатами, периодически залегая и прикрывая друг друга. Пулемёт уже не стреляет, Чеботарь его просто несёт. Андрюха переключился на одиночный огонь. И только Удальцов отбивается короткими очередями из трофейного автомата. Фрицы на рожон не лезут, но уверенно наседают, сокращая дистанцию и стреляя на ходу. Как минимум пара отделений, судя по количеству ручных пулемётов, хотя может и взвод, а этого нам уже за глаза. Не очень понятно почему немцы не запускают осветительные ракеты, уж чего чего, а этого добра у них навалом в отличие от нас. Да и ведут себя как-то слишком уверенно, не суетясь. Из автоматов от пуза никто не стреляет и «алярм» не кричит, раздаются только короткие очереди из пулемётов и редкие щелчки карабинов. Преследователи, поначалу заходящие на нас с левого фланга, смещаются вправо, отжимая «дичь» от шоссе. Флаг в руки, как раз нарвутся на основную группу прикрытия и будет им счастье.