— Алло? — в трубке раздался хрипловатый, немного ленивый голос.

— Это Константин. Мы в Баку. Машина готова к продаже. Состояние — как у боевого коня после скачек. Ждём вас.

— Узнал по тону, — усмехнулся Старый Аслан. — Молодец. Всё будет. Местные уже в курсе, человек подъедет завтра ближе к обеду. Будьте аккуратны, в Баку сейчас свои течения.

— Мы просто пара туристов, — ответил я. — Слишком уставших что бы шалить.

— Вот и хорошо. Отдыхайте. Не забудь — машину отдашь только после того, как деньги посчитаешь. И никаких доверенностей. Пусть сразу регистрирует на себя. Это его проблемы.

— Я понял, — кивнул я, хотя он, конечно, не мог видеть. — Спасибо. Дай Бог вам здоровья Аслан.

— И вам. Спокойной ночи, парень.

Я положил трубку и повернулся к Инне. Она уже стояла у зеркала, распуская волосы.

— Ну что, отметим это дело? — спросила она, усмехаясь усталыми глазами.

— Ещё бы. Мы это заслужили.

Мы вышли из гостиницы и направились в ближайший ресторан, в который попали почти случайно — просто свет, музыка и запахи у входа были заманчивее, чем у других заведений. Нас посадили за стол у окна, подали отличный местный коньяк, острый лобио, шашлык с дымком, хачапури и немного солений. Еда была такой, будто в мире не было ни терактов, ни парализующих препаратов, ни стрельбы. Только мы, вечер, и вино, текущее в венах.

— Тебе хорошо? — неожиданно спросила Инна, держа в руке бокал.

— С кем?

— Со мной, ведь это новая жизнь для тебя, новые впечатления, — пояснила она, чуть склонив голову.

Я задумался, отпил и только потом ответил:

— Мне безусловно хорошо с тобой. Всё остальное — так…

Она улыбнулась, и этот вечер, вдруг заиграл новыми красками.

Мы вернулись в номер, когда город уже укутался в морскую влагу и туман. За окнами гудели машины, шелестели листья, и жизнь шла своим чередом. Мы не стали включать свет — он был лишним. Всё, что нам было нужно, уже было рядом. Мы делились теплом, вниманием и дыханием, не торопясь, будто у нас впереди вечность.

* * *

Москва. Осень 1981 года.

День был серый, и над Москвой висело словно бетонная плита, плотное низкое небо. Столица встретила генерала Измайлова привычной серой хмарью, с которой сливалось всё — от стен домов до лиц прохожих. Я вышел из служебной «Волги» у здания на Лубянке, кивнул дежурному офицеру у входа и, не торопясь, поднялся на нужный этаж. В здании на Лубянке не принято было ходить по коридорам без причины, только иногда, коротко и отрывисто переговаривались офицеры. А сегодня даже секретари двигались чуть быстрее, чем обычно, и охрана у главного входа молчала с особенным напряжением. У кабинета председателя не было ни одного постороннего. В самой приёмной председателя Юрия Владимировича Андропова, как всегда, царила идеальная тишина. Личный секретарь, сухощекий человек в аккуратной тройке, поднял глаза от бумаг и ровным голосом сообщил:

— Товарищ генерал, Юрий Владимирович вас ожидает. Проходите, пожалуйста.

Он кивнул и прошёл мимо него, толкнув тяжёлую дверь. В кабинете Председателя КГБ СССР царила та самая особая тишина, что бывает лишь там, где принимаются решения, способные сдвигать мир. Андропов стоял у окна, спиной ко входу, глядя куда-то вглубь московского двора.

— Заходите, Филипп Иванович, — сказал он, не оборачиваясь, но голос был твёрдым. — Закройте дверь, пожалуйста.

Измайлов молча прикрыл массивную створку и подошёл ближе. Юрий Владимирович повернулся, указал на кресло напротив своего стола.

— Садитесь. Как добрались?

— Без происшествий. Благодарю, товарищ председатель, — сухо и сдержанно ответил генерал, усаживаясь на мягкий стул. — Погода московская, как обычно, — думал, что будет дождь, но пока держится.

Андропов чуть усмехнулся, не то от слов, не то от своих мыслей.

— Вы, как всегда, сдержанны. Я же наоборот, после сводки с утра — весь день хожу с чувством тревоги. Вот и решил: позову-ка Измайлова. Вы у нас по части необъяснимого, но у вас, как правило, всё становится понятным.

— Сами, наверное, знаете, к чему разговор.

Измайлов кивнул.

— Да, товарищ председатель. Группа армянских националистов, планировавших серию терактов, была перехвачена под Баку. Работала «Альфа», сработали грамотно. Есть пятеро живых, шестой — мертв.

— Увы и ах, но это не они, — ответил Андропов. Он достал из папки и протянул ему несколько скрепленных листов бумаги. — Это подробный рапорт командира группы. Прочтите!

Измайлов подчинился и через минуту поднял удивленный взгляд на председателя Комитета.

— Вот, взгляните, — сказал Андропов, Он достал из ящика своего стола папку, и перебросил её на приставной стол, ближе к Измайлову… — Там есть рапорт командира группы «Альфа» о той самой операции под Баку. Мы с вами уже говорили, что операция прошла успешно. Но вы ещё не читали этот самый рапорт.

Измайлов аккуратно взял папку, раскрыл и начал читать. Его глаза сузились.

— Так, вот оно что… — пробормотал он. — Птица-убийца?.. Муха-наблюдатель?.. Радионаводчик, транслирующий переговоры террористов прямо в сеть бойцов? Позвольте, Юрий Владимирович, вы уверены, что это не фигура речи?