— Как же граната попала в машину, если боец группы ее не применял?

— Он утверждает, что ее у него утащила ворона…

— А что по медицинской части, товарищ Председатель? — спросил Измайлов, не поднимая глаз от текста.

Андропов достал вторую папку и выложил на стол несколько листов с медицинскими заключениями.

— Медэкспертиза показала, что мгновенный паралич всех трех не сдавшихся террористов наступила от неизвестного науке препарата, который вызвал паралич всех двигательных мышц. Мгновенный.

— Итого: пятеро боевиков выжили. Трое не могут двигать руками, ногами, ничем. У всех — следы паралича периферической нервной системы. Препарат неизвестен. Ни одно из известных сейчас веществ так не действует. Ни запаха, ни вкуса, ни следов на коже. Только результат — потеря моторики на 30–40 минут. В современной медицинской и специальной практике для временного паралича могут применяться препараты из группы курареподобных миорелаксантов деполяризующего или недеполяризующего действия. Они блокируют нервно-мышечную передачу, вызывая полный паралич при сохранённом сознании, если не сочетаются с седативными. — Андропов оторвался от чтения справки. — Но и здесь есть тонкости: деполяризующие миорелаксанты действуют мгновенно, но время действия у них 5–10 минут. Недеполяризующие миорелаксанты обеспечивают свое действие на 30–60 минут, что мы и имели по факту… Но они вызывают постепенный паралич, сначала конечности, потом дыхательные мышцы. И при их применении необходим ИВЛ. Тоже не подходит… Тем не менее применение неизвестного нам препарата обеспечило возможность чтобы «Альфа» взяла их живьём.

— И тут имеет место быть еще одна важная деталь: «муха». Думаю это не насекомое. По словам пятерых выживших боевиков, «очень жирная» муха прямо «висела в воздухе». По их словам: «Она светилась бледным синим светом и „смотрела“.» И их слова у меня сомнения не вызывают. Особенно трое последних, они все люди уравновешенные, в той ситуации вели себя рассудительно. Перспективу с одной стороны и угрозу с другой представляете? Речь про отражение подобной атаки, — уточнил Андропов. — Представьте: загородный дом, ночь, по данным разведки — попытка покушения. — Произнёс он тихо, но каждая буква ложилась в воздух, как плита.

Измайлов слегка наклонился вперёд, сдвинув брови.

— Так точно! — мгновенно ответил генерал-майор, ощутив, как пробежали холодные мурашки по его спине. — Под Баку птичка обезвредила террористов, дав возможность нам захватить их без потерь, но ее ведь могут направить и на другие цели — руководителей нашего государства!

— В девятом управлении уже подумывают вооружиться охотничьими ружьями, — подтвердил его догадку председатель КГБ, — чтобы стрелять по воробьям. Я это им пока что не одобрил, но дал команду быть настороже.

Андропов поднял брови, похоже он обдумывал это не впервые.

— Чудеса! Вы ведь не всё говорите, Юрий Владимирович?

— А вам всё и не нужно знать, — ответил председатель спокойно, но с уважением. — Пока достаточно того, что вам сообщили.

— Товарищ Брежнев информирован о ситуации и дал команду разобраться.

Андропов продолжал:

— Леонид Ильич, несмотря на своё состояние, остаётся человеком с интуицией. Ваш отдел этим займётся. Максимально глубоко. Ищите любые нестандартные сценарии. Поднимите старые наработки — даже те, которые мы тогда отложили как фантастические. Вы ведь этим занимаетесь, Филипп Иванович?

— Уже занимаемся, — подтвердил Измайлов. — Сегодня же начнём анализ угроз не только прямого характера, но и психологических. Попробуем построить модель преднамеренного воздействия на охрану и первых лиц. Также — просканируем утечки, которые могли бы навести противника на уязвимости.

— Мы не можем позволить себе быть застигнутыми врасплох.

Измайлов молчал. Он слушал внимательно, не перебивая. Он знал: если Андропов говорит — значит, это уже не предположение.

— Что ж… — тихо проговорил Измайлов. — Я все понял.

— Задача вам ясна?

— Так точно.

— На выполнение — одна неделя.

— Юрий Владимирович… — растерянно пробормотал Измайлов. — У меня в отделе всего восемь человек!

— Подключайте всех до последнего, — спокойно, но твердо ответил Андропов. — Пусть на время забудут о текущих делах и займутся этим вопросом. Кроме того, я уже дал команду — вас поддержат все нужные подразделения Комитета. Это касается как центрального аппарата, так и регионов. Шифровки туда ушли ещё вчера. Имейте в виду: этот вопрос находится под личным контролем Генерального секретаря. Вы же понимаете, чем это грозит?

— Понимаю, — подтвердил Измайлов и почувствовал, как по спине побежали холодные мурашки. Провал — это не просто промах. Это конец карьеры. В лучшем случае — отставка. Конечно, ему недавно исполнилось шестьдесят, пора бы и отдохнуть… Но уходить из Комитета под гнетом позора совершенно не входило в его планы.

— Приступайте. Успехов вам, Филипп Иванович. Я рассчитываю на положительный результат.

— Но всё, что имеет отношение к этому делу, должно остаться строго внутри отдела. Даже с коллегами по аппарату — только тихо, без лишнего шума и предельно аккуратно. Озадачьте своих людей, так, чтобы даже они не имели полной картины перед глазами. Птица, муха, радионаводчик… Я не хочу, чтобы кто-то из западной прессы написал об этом раньше нас. Пока они молчат… Меня это тревожит. Обычно их радиоразведка на высоте.