Когда я припарковался перед её домом, мы оба замерли. Она так и не сказала мне, где живёт. Чёрт.

Она повернулась ко мне. — Как...

Я преследовал тебя.

— Я слышал, как ты дала адрес таксисту.

Минута молчания. Проблеск сомнения.

У меня чесались пальцы на руле. Мысль о том, чтобы увезти её куда-нибудь ещё, приходила мне в голову несколько раз за последние двадцать минут. Но был ли я готов закончить эту игру, в которую мы играли?

Были и другие способы разобраться в хаосе, царившем у неё в голове. Иные способы получить нужную мне информацию. Возможно, мне нужно было сблизиться с ней.

Прежде чем разрушить ее изнутри, снаружи…

— Ну, спасибо за поездку, придурок, — прощебетала она, расстегивая ремень безопасности.

Так мы теперь собирались подразнить?

— Без проблем, hermosa. — Моя ухмылка стала шире, когда я открыл её дверь. Она вышла, но прежде чем она успела закрыть дверь, я попытался еще раз. Я дал ей последний шанс вспомнить и сбалансировать ситуацию; последний шанс спастись от того, что я собирался сделать. — Que suenes con los angelitos.

Она замерла.

Давай же… Вспомни меня.

Её взгляд, ищущий, сфокусировался на моём. Но затем лёд по краям немного растаял. Когда её щёки снова слегка порозовели, моё тело согрелось.

Слегка нахмурившись, она пробормотала: — Тебе тоже, — прежде чем закрыть дверь.

Ебать.

Я потёр рукой подбородок, глядя ей вслед. Как длинные шоколадные волосы развевались над её поясницей… Как покачивались её бёдра… Я снова поправил штаны.

Почему самой горячей женщиной отсюда и до самого Западного побережья должна быть именно она?

Мне нужно перестать думать своим членом и разобраться с проблемой. Любой другой на моём месте уже бы это сделал. Зачем я так тянул с этим убийством?

Я продолжал наблюдать за ней сквозь стеклянные стены здания, пока она входила в вестибюль. Нажав кнопку лифта, она украдкой взглянула на меня через плечо, прежде чем быстро отвести взгляд. Эта девушка…

Честно говоря, до сих пор я не торопился. Что толку ждать ещё немного?

Я ухмыльнулся, потянулся за телефоном и включил запись с камеры видеонаблюдения. Когда она открыла дверь на пятом этаже и закрыла её за собой, я быстро уехал, прежде чем она успела увидеть меня в окно.

Зак

Настоящее

— Я дам тебе последний шанс рассказать мне то, что я хочу знать.

— Просто убей его уже.

— Ты можешь заткнуться, чтобы я мог покончить с этим?

Маттео поднял руки, защищаясь, с потрепанного дивана. Он развалился на нем, словно дома, и смотрел футбольные матчи на плоском экране. На самом же деле он находился в подвале безопасного дома и мешал мне мучить крысу.

Я повернулся к мужчине, вонзаю нож ему в шею. Его лицо было изуродовано, воспалённое, багровое, забрызганное кровью – ребята добрались до него раньше меня. Судя по всему, его поймали на краже лекарств из наших фармацевтических компаний и выписке поддельных рецептов. Я знал, что его мозг размером с таракана не управляет наркоторговой организацией, мне просто нужно знать, на кого он работает.

Он открыл рот, когда мой клинок вонзился ему в шею, наконец-то готовый донести на своих людей.

Металлическая дверь подвала с грохотом распахнулась.

— Ты еще не закончил?

— Ради всего святого, Тревор. — Я поднялся и повернулся к нему. — Разве ты не видишь, что я чертовски занят?

— Мы опаздываем. Просто свяжи его и разберитесь с этим завтра.

— Не могу. Он к тому времени истечёт кровью, — выругался я, прежде чем снова повернуться к мужчине, который уже был без сознания, его кровь растеклась по цементу. — Отлично. Он истекает кровью.

— Ну, это было разочаровывающе.

— Слава богу, мы наконец-то можем уйти, — Маттео оттолкнулся от дивана и направился к лестнице вместе с Тревором.

Бросив нож на пол, я провёл руками по лицу. Это было похоже на обращение с маленькими детьми.

Я повернулся к двум здоровенным охранникам, стоявшим у двери: — Уберите это дерьмо. Растворите тело в кислоте.

— Да, босс.

Схватив пиджак со спинки стула, я вышел из комнаты и направился к лестнице. Единственная лампочка освещала цементное подземное сооружение. Не успел я опомниться, как уже распахнул дверь пожарного выхода и оказался на поверхности.