— Я могу идти? — после минутной заминки, уточнил он.

Граф поднялся на ноги, подошёл к окну и окинул взглядом свой сад, беседку, баню и виднеющуюся вдали полоску реки.

— Нет, никуда ты не пойдёшь, пока мы не придумаем, как выйти из этой ситуации.

Кораблёв подошёл к письменному столу, опустился в мягкое кресло и, сцепив пальцы в замок, задумался.

В комнате наступила тишина. Андрей был бы рад уйти и вернуться когда всё закончится, и граф снова будет в благодушном расположении духа, но без разрешения он не мог этого сделать, а напоминать о себе он точно не хотел. Уж лучше постоять у двери и быть как можно более незаметным.

— Надо пустить следствие по ложному следу, — наконец проговорил граф. — Найди того, кому на руку смерть Демидова, и сделай так, чтобы всё указывало на него.

— Сделаю, — кивнул Кораблёв, вскочил на ноги и торопливо двинулся к двери.

— Но прежде чем что-то предпринимать, спроси разрешения у меня, понял?! — крикнул ему вслед Лавров.

— Понял, Ваше Сиятельство. Не извольте беспокоиться, теперь я и шагу не ступлю без вашего разрешения, — заверил он и исчез за дверью.

Мы с Давидом Елизаровичем вернулись в его лечебницу.

— Суровые времена наступают, — сказал лекарь, когда мы двинулись вверх по лестнице к платным палатам.

— О чём это вы?

— Если покушались на такого важного человека, значит, затевается что-то очень плохое, — шепотом произнёс он. — Я уже много лет живу на этом свете, поэтому видел и знаю многое.

— И что же? — тоже шепотом спросил я.

— Не знаю, но чувствую. Ощущения как перед грозой. Всё смолкает вокруг, небо темнеет, а потом — баб-ба-бах! — выкрикнул он и ударил в ладоши.

Медсестра, которая в это время проходила мимо, испуганно вскрикнула и подпрыгнула.

— Ой, прости, милая, — улыбнулся ей Давид Елизарович и снова повернулся ко мне. — Помяните моё слово — всё только начинается.

Хм, а здесь есть над чем подумать. Демидов тоже намекнул, что всё серьёзнее, чем просто разборки между сообществами.

Коган проводил меня до палаты Щавелева, проверил его состояние и, попрощавшись, двинулся к своему кабинету. Я же протянул профессору пробирку с «Костеростом».

— Что это такое? — он откупорил крышку и понюхал. — М-м-м, живокость, можжевельник, родиола, хвощи и… Что-то ещё, но я никак не могу уловить аромат. Довольно неплохой состав, — похвалил он, чуть-чуть пригубил и покрутил во рту. — Ещё лабазник и… Манарос?

— Совершенно верно, профессор, — удивился я. — Не ожидал, что вы так точно назовёте состав. Правда, вы не определили ещё четыре ингредиента, но это ничего. У них не такой сильный аромат.

— И что же я упустил? — заинтересовался он.

— Лопух, гриб Рейши, слезоцвет алый и грозовник исцеляющий.

— Грозовник? Хм. Он очень ядовит. Если переборщить…

— Не волнуйтесь. Выпейте, и ваши кости быстро и безболезненно заживут, — заверил я и добавил. — Правда, чесаться всё будет, но это можно потерпеть. Без этого никак.

Профессор мгновение посомневался и выпил зелье. Затем запил остывшим чаем и вернул мне стеклянный сосуд.

— Олег Николаевич, вы слышали о том, что произошло с главой тайной канцелярии?

— Нет, а что такое? — заинтересовался он.

— Вы ещё не открывали газет? — я кивнул на скрученные газеты, лежащие на тумбочке и двери.

— Нет. А что там?

Он надел на нос очки, взял газеты и сразу увидел заметку. Быстро пробежался по ней взглядом и с сожалением покачал головой.

— Это всё из-за меня. Это я виноват. Не надо было мне лезть в это дело.

— Не корите себя. Демидову уже лучше.

— Но здесь написано…

— Так было до того, как я побывал у него в Госпитале. Сейчас он идёт на поправку. К тому же я не думаю, что вы в этом виноваты.

— Не знаю, не знаю… Всё-таки это я раздобыл злополучный список, из-за которого столько проблем, — покачал он головой.

— Вряд ли таким образом уничтожали список. Скорее всего сам Демидов кому-то встал поперёк дороги. Выздоравливайте, профессор, — я встал и двинулся к двери.

— Спасибо, Саша, — сказал он мне вслед.

Император получил хорошие новости из Госпиталя: Демидов пришёл в себя и, более того, быстро восстанавливается. Он решил не откладывать разговор и велел готовить машину.