— Не слушай её! — не сдержалась Настя и вскочила на ноги. — Пойдёмте отсюда. Я не хочу, чтобы Лена расстраивалась.

— Дело не в ней, а в том, кто рядом с ней! — с нажимом сказал цыганка и взглянула на меня своими пронзительными черными глазами.

Что же такого ей сказали карты?

Лена повернулась к Насте, улыбнулась ей и ответила.

— Настюша, всё хорошо. Не волнуйся за меня. Я не верю ни единому слову. Это же всего лишь игра.

— Тогда это плохая игра! Зачем говорить людям плохое? Зачем расстраивать? Пусть говорят только хорошее. Мы же сами видели ту женщину. Она очень расстроилась, — продолжала возмущаться сестра. — они за это еще деньги берут!

Её за руку взял Ваня и предложил:

— Если хочешь, мы можем выйти отсюда.

— Нет. Я останусь со всеми, — упрямо заявила она. — Только предупреждаю, если вы, — она вскинула руку и указала пальцем на цыганку. — Если вы скажете Лене гадости, то я… Я даже не знаю, что сделаю!

Ваня усадил её на место, дворецкий ещё раз напомнил, что мы находимся в центре игры, и должны понимать, что она направлена на то, чтобы пощекотать нервишки.

Всё это время цыганка не спускала с меня взгляда. Если бы она была менталистом и пыталась проникнуть мне в голову, я бы почувствовал это. Однако она будто видела не меня — Сашу Филатова, а меня — алхимика Валериана. Не знаю, как это у неё получается, но я чувствовал себя голым и более того, с обнаженной душой.

— Можете продолжать, — обратилась Лена к цыганке.

Та еле заметно дёрнулась, будто очнулась, и снова посмотрела на свои карты.

— Вы сказали, что дело не во мне, а в том, кто рядом со мной, — напомнила ей Лена после продолжительного молчания.

Цыганка вновь бросила на меня пристальный взгляд, затем взяла Лену за руку и произнесла каким-то странным, замогильным голосом.

— Тяжелая доля у тебя, милочка, — покачала она головой. — Рядом с тобой великий человек. Таких ещё не было и больше не будет. Но пока никто не догадывается об этом. Он ещё не показал себя. Он скрывает свою силу.

Она говорила быстро, на одном дыхании. В зале была такая тишина, что слышно было, как с тихим жужжанием горят лампы в искусственных факелах.

— Тебе рядом с ним очень опасно находиться. Может случиться беда. Он, как магнит притягивает к себе всё плохое, что есть в этом мире. Впереди тебя с ним ждёт счастье, но до него далеко. Ты должна быть готова к трудностям. К тому же рядом с ним ходит смерть, — последнее слово она еле слышно выдохнула, сжимая руку Лены.

Девушка больше не улыбалась. Она, не мигая, смотрела в чёрные глаза цыганки и будто не дышала.

— Всё! Хватит нести эту чушь! — вновь вскочила со своего места Настя, быстрым шагом подошла к Лене и прикоснулась к её плечу. — Пойдём отсюда.

Та медленно повернула к Насте голову и непонимающе посмотрела на неё, будто не могла узнать.

— Вставай. Зря мы сюда пришли.

Девушка кивнула, встала и спустилась с подиума.

— Мне нужно на воздух, здесь очень душно… и тяжело, — сказал она и двинулась к выходу. Мы пошли за ней.

Провожая нас, дворецкий предложил поучаствовать в гаданиях Оракулов в других залах за полцены, но мы отказались. Хватило картёжников.

— Ещё раз повторю: это всего лишь игра! — уже у двери сказал он. — Не стоит воспринимать всерьёз то, что говорят наши Оракулы. Они всего лишь пробуют свои силы, а некоторые откровенно обманывают. Наш клуб создан лишь для того, чтобы пощекотать нервишки и окунуться в мистику.

Мы вышли на улицу, под моросящий холодный дождь. Лена оперлась руками о мою машину и тяжело задышала.

— Не знаю, почему, но такое ощущение, будто я всё это время спала, — проговорила она через пару минут. — Я помню лишь её глаза и слова. Бр-р-р, до сих пор не по себе.

Лена обхватила себя руками. Я снял пальто, набросил ей на плечи и обнял, чтобы успокоить.

— Ещё бы, — возмущенно проговорил Сеня. — Она так смотрела, будто пыталась загипнотизировать.

— А мне кажется, что нас чем-то окурили. До сих пор чувствуется слабость и вялость, — пожаловалась Аурика. — Хорошо, что я передумала, а то от таких слов упала бы в обморок.

— Нас ничем не окурили, — ответил я, ведь точно знал. Уж эфир подобного вещества бы я сразу учуял. — Просто атмосфера создана таким образом, чтобы нагнетать и подавлять: полутьма, красный цвет, низкие потолки.