Руби как раз собиралась пригласить этого подонка войти, когда Зэйн потянулся через нее, и схватил ручку двери.

– Доброй ночи, Тодд, – сказал он, закрывая дверь. И запер ее.

– Это было грубо, – сказала Руби, запрокинув голову, чтобы посмотреть на него.

– Пожалуй. А теперь, скажи мне, почему ты не находила себе места, когда прозвонил дверной звонок.

Руби чувствовала себя глупо, говоря Зэйну, что это сон заставил ее разнервничаться, но раз он преподавал психологию, то возможно сможет пролить некоторый свет на значение такого отчетливого кошмара. Весь день она ожидала, что сон сотрется из памяти, как обычно, но он остался с нею. Кажется, даже стал более ярким, более реальным.

Они убрали кухонный стол, и она поставила блюдо со своим вкладом в обед на центр стола. Десертом сегодня вечером была «Смерть из-за Шоколадного Пирога», бестселлер ее магазина, и свежезаваренный кофе без кофеина. Зэйн смотрел на пирог так, будто он мог ожить и укусить его.

– Нас только двое.

– Можешь забрать домой остатки, если смиришься с тем, что это нисколько не полезно. – Она отрезала ему большой кусок и положила его в одну из любимых рождественских десертных тарелок тети Милдред, затем отрезала себе кусочек поменьше. Он потыкал пирог вилкой, как будто все еще ожидал нападения.

– Расскажи о сне, напугавшем тебя, – сказал он, глядя на пирог.

Руби откусила пирог, чтобы потянуть время. И медленно прожевала. Возможно, если она вслух расскажет о сне, то он окажется глупым, и она сможет смеяться и отпустить его, и будет замечательно спать сегодня ночью. Она начала, и по мере рассказа, кошмар вовсе не казался глупым. К тому времени, когда девушка закончила, ее снова бросило в дрожь. Сегодня она ни за что не уснет!

Зэйн не высмеивал ее, и не отнесся к ее сну легкомысленно, вместо этого он внимательно слушал. Он съел не так много пирога, так что когда она закончила рассказ – последнюю часть, про появление бездонного черного лица, высасывающего из нее самое дыхание – она схватила его вилку и отломила большую часть влажного пирога с шоколадной стружкой, крошевом из белого шоколада, и толстой глазурью. Когда она поднесла вилку к его рту, он автоматически раскрыл рот, и она засунула пирог внутрь.

Зэйн закрыл рот, и выражение чистого экстаза высветилось у него на лице.

– Боже милостивый! – сказал он, забирая у нее вилку, отламывая еще кусочек, и делая глоток горячего кофе. – Это по-декадентски восхитительно.

Он всегда так удивлялся, когда ее угощенье имело приятный вкус.

– Разве твоя мама не пекла?

– Нет. При случае она покупала обычное фирменное лимонное печенье или Твинки , но я никогда не был гурманом-сладкоежкой.

– Господи помилуй, – сказала она искренне. Он действительно не знал, что упустил!

Зэйн пожал плечами.

– Твой сон, – сказал он, меняя тему. – Это довольно интересно. Ты не записала детали?

– Нет.

– А надо было. Сделай так сегодня прежде, чем ляжешь спать, – проинструктировал он. – И если будут еще такие же сны, тоже их записывай.

– Надеюсь, больше таких кошмаров у меня никогда не будет. – Руби вздрогнула и отпила из чашки свой кофе без кофеина, задаваясь вопросом, уснет ли она сегодня вообще.

– У снов часто есть значения, расшифровка которых требует времени. Твой определенно необычен. Я хочу немедленно услышать, если будут еще такие сны.

– Я снова позвоню тебе в три утра, – беззаботно попыталась сказать она.

– Конечно, – серьезно ответил он. – В любое время.

– Так, – сказала она, отодвигая полупустую чашку кофе. – По твоему экспертному мнению, что значат такие сны, как этот?

– Экспертному? – спросил он, откусывая еще кусочек пирога, прежде чем убрать его в сторону, как она свой кофе.

– Ты же преподаешь психологию, верно?

Мгновение он выглядел смущенным, затем огорченным.

– Нет. Я преподаю парапсихологию.

– Парапсихология, – повторила она.

– Это исследование явлений, которые еще не объяснены обычной наукой. Понимаешь, – сказал он, видя, что она не отвечает. – Непознаваемое чувствами восприятие, ясновидение и яснослышание , телепатия, психометрия , удаленное видение , предвидение.

Руби чувствовала себя опустошенной. Вот дерьмо. Зэйн Бенедикт был красив, умен, сексуален, и сегодня вечером она действительно наслаждалась его компанией. Она даже начала прощать ему настойчивость в выборе здоровой и полезной пищи и избегании ее любимых продуктов питания. Но – о ужас – он оказался психом.

Зэйн знал этот взгляд. За свою жизнь он видел его много раз. Но для него это было не так ужасно, как для его отца. В наши дни существует большое число людей, готовых признать, что в жизни есть больше того, что можно увидеть и объяснить рационально. Конечно, были и скептики. Он должен был догадаться, что Руби была одним из них.

– Ты не веришь.

– В экстраординарное, но недоказуемое? – спросила она. – Нет.

Вот оно, одно из его наименее любимых выражений.

– Я могу попытаться убедить тебя, но подозреваю, что у нас нет на это времени, не сегодня.