– Ладно, а что насчет твоей семьи? Они довольны твоим переездом сюда? Ты скучаешь по ним? – спросила Дженна.

Джина уставилась в пол.

– У меня нет семьи. Меня воспитывали в приемной семье. Когда мне было восемнадцать, они выгнали меня с одеждой и мусорным мешком с моими вещами. Вот почему мне потребовалось так много времени, чтобы получить диплом колледжа. Я должна была пройти свой путь, работая до ночи и учась на онлайн-курсах.

– А что случилось с твоей семьей? – спросил Берн.

– Моя мать была наркоманкой. Они забрали меня от нее, когда мне было четыре года. Я слышала, что она умерла от передозировки, когда мне было лет десять. Я никогда не знала, кто мой отец, – ответила Джина, борясь со слезами от стыда за свои корни.

Она ничего не могла поделать с тем, откуда пришла, но все равно было больно раскрывать свое прошлое. Неужели теперь эти люди сочтут ее никчемной? Как и многие до этого.

Рука Джайлза крепче сжала ее плечи.

– Теперь у тебя есть семья. Ты – часть клана Хани-Корнерс. Мы будем твоей семьей.

Джина потрясенно посмотрела на него.

– Что? Я не являюсь частью Клана. Только оборотни являются частью клана, а я не оборотень. О чем ты говоришь? Я не понимаю.

Берн и Дженна тихо вышли из комнаты, а Джайлз повернулся на диване так, что они с Джиной оказались лицом друг к другу. Он взял обе ее руки в свои.

– Я знаю, что ты человек, и поэтому ты можешь не понимать особенностей оборотня, но Джина, ты – моя пара. Ты та, кого богиня выбрала для меня, кому суждено исцелить мою душу.

Джина с трудом сглотнула.

– Что именно это значит, Джайлз? Что это значит для меня? Я немного знаю о брачных узах. Я знаю, что это связано с феромонами. Что ты чувствуешь свою пару по запаху.

Джайлз кивнул.

– Да, мы чувствуем свою пару по запаху. Богиня выбирает одну истинную пару для каждого из нас, и мы сразу же узнаем, когда встречаемся с этим человеком, что он единственный. Нас необъяснимо тянет к этому человеку.

– Но разве это любовь, Джайлз? Или это просто химия? – спросила Джина.

– Я никогда не видел, чтобы богиня заключала брак, который не приводил бы к любви, – сказал Джайлз. – Мне кажется, я уже наполовину влюблен в тебя.

– Джайлз, не смеши меня, ты же меня почти не знаешь, – сказала Джина.

– Я наблюдал за тобой сегодня. Ты была так добра и мила с детьми. Я видел твой прекрасный дух, сияющий в глазах. Я смотрю на тебя, и мое сердце трепещет в груди. Я не могу этого объяснить, но связь уже есть. Ты все, чего желает мое сердце.

Джина ощутила, как румянец заливает ее щеки.

– Мне неприятно это признавать, но я тоже почувствовала связь с тобой. С первого момента нашей встречи. Это пугает меня.

– Пожалуйста, не бойся, моя милая Джина. Я никогда не причиню тебе вреда. Я готов умереть, защищая тебя.

Джина покачала головой, слезы снова затуманили ее глаза.

– Есть вещи, которых ты не знаешь... я не уверена, что смогу тебе о них рассказать, – ее голос дрожал от волнения.

Джайлз притянул ее к себе на колени и крепко обнял.

– Ты скажешь мне, когда будешь готова, или не скажешь вовсе. Это не имеет значения. Как ты сказала, прошлое есть прошлое, а у нас впереди только будущее. Ты позволишь мне быть частью твоего будущего?

Он посмотрел на нее сверху вниз своими карими глазами, искрящимися теплом.

Тысячи мыслей проносились в голове Джины, но прежде всего она должна была воспользоваться этим шансом. Мужчина, смотревший на нее сверху вниз, тронул что-то в ее душе. Что-то что, как она думала, умерло. Что-то, что, как ей казалось, Ник выбил из нее. Надежда. Впервые за последний год она подумала, что, возможно, ее мечты о счастливом будущем не были похоронены в полу казино Атлантик-Сити.

Джина обхватила его лицо руками и нежно прижалась губами к его губам в нежном сладком поцелуе.

– Я постараюсь, – сказала она.

Джайлз убрал руку с ее спины, обхватил ее голову и сильно прижался губами к ее. Он целовал ее, как голодный мужчина в буфете со шведским столом. Его язык прошелся по ее губам, и она открылась для него, он ворвался в ее рот. Рычание поднялось глубоко в его горле и его руки скользили вверх и вниз по ее спине. Наконец, он начал отступать, делая поцелуй легче, а затем осыпая ее лицо крошечными поцелуями.

– Спасибо, милая Джина. Обещаю, ты не пожалеешь, – пробормотал он, прижавшись лбом к ее лбу.