— Смотри, Федор, — говорил я, — не спеши. Отступи немного от куста, вот так, и поддень снизу. Тогда все клубни целыми будут.

Федор кивал, стараясь повторить мои движения.

К вечеру второго дня всё было выкопано. Урожай вышел отменный — с каждого куста по пять-шесть крупных картофелин, да ещё мелочь — на рассаду на следующий год. Всю эту благодать просушили на солнце, разложив на рогожах во дворах, а потом спустили в погреб. Зимой будет чем кормиться. А главное — семенной фонд на следующий год обеспечен.

— Богато уродилось, Егор Андреевич, — сказал Степан, с уважением глядя на горы клубней. — Как вы и говорили. Теперь уж точно с голоду не помрём.

— И не только не помрём, но и заживём лучше, — ответил я, довольный результатом. — Это ведь только начало. На следующий год ещё больше посадим.

После того, как с картошкой управились, мужики взялись за мой дом. Пока свозили материал ко мне во двор, чтоб заняться обшивкой дома, я наблюдал за работой, давая указания. Хотелось, чтобы всё было сделано по уму, на совесть.

— Доски кладите внахлёст, — объяснял я Степану, который руководил работами, — так ветер не будет задувать в щели. И крепите плотнее, чтоб не скрипело при ветре.

А ближе к обеду приехал обоз. Три телеги, гружённые товаром, и верховой впереди — Игорь Савельевич.

— Здравствуйте, Егор Андреевич! — крикнул он издалека, спешиваясь с коня. — Принимайте гостей!

— Здорово, Игорь Савельевич! — ответил я, выходя навстречу. — Милости просим!

Купец выглядел довольным — дела, видимо, шли хорошо.

Дав команду мужикам, те быстро и организованно разгрузили всё, что привёз купец — в основном, товары, которые мы заказывали: соль, ткани, железные листы, пряности. А взамен погрузили ему очередную партию досок.

Игорь Савельевич внимательно осмотрел чуть ли не каждую доску, проверил качество, потом удовлетворённо кивнул:

— Добро, как всегда у тебя. Порядок в делах.

Он рассчитался сразу же. А потом, заметив Фому, который наблюдал за происходящим, подозвал его.

— А вот и Фома Степанович! — воскликнул купец. — Как раз хотел и с тобой рассчитаться.

Игорь Савельевич достал отдельный кошель и рассчитался за бутылки, демонстративно показывая мне, что дела ведёт с моим купцом. Считал деньги медленно, с удовольствием, словно каждая бумажка была ему особенно дорога.

Я лишь кивнул тому, мол, так и нужно. Пусть ведёт дела напрямую — так всем удобнее.

Принесли Игорю Савельевичу очередной ящик со стеклом — всё аккуратно уложено в солому, чтобы не разбилось в дороге. Он снова придирчиво осмотрел товар, проверил ящик, потом дал отмашку своим людям грузить на телегу.

И, как всегда, не оставаясь даже на обед (хоть я и предлагал разделить трапезу), Игорь Савельевич собрался в обратный путь. Он ценил время.

— До следующего раза, Егор Андреевич! — крикнул он, садясь на коня. — Через седмицу-полторы снова буду.

— Счастливого пути! — ответил я, провожая взглядом обоз, который уже тронулся в путь, поднимая пыль на дороге.

Фома же подошёл ко мне, довольный, сияющий, как начищенный самовар. У него всегда был такой вид, когда дела шли хорошо, — глаза блестят, борода распушена, сам словно вырос на пару вершков.

— Егор Андреевич, — начал он, едва сдерживая радость, — бутылки все проданы! Игорь Савельевич смог договориться о продаже их по двадцать три рубля за штуку!

Я присвистнул от удивления. Это была хорошая цена, выше, чем мы рассчитывали. Значит, товар ценится, спрос растёт.

— В итоге произвёл с ним расчёт, и нам каждая бутылка получилась на рубль дороже, выгоднее, — продолжал Фома, потирая руки от удовольствия.

Я мысленно прикинул прибыль — получалось весьма неплохо. Наше маленькое стекольное производство начинало приносить серьёзный доход. А ведь начиналось всё с простой идеи — наладить производство бутылок для местных вин и наливок. Теперь же наши изделия уходили в саму столицу.

— Ну что ж, хорошо, — сказал я, хлопнув Фому по плечу. — Копейка рубль бережёт. Продолжай в том же духе.

Через пару дней после того, как выкопали картошку и закончили со сбором зерновых, бабы стали складывать пшеницу в стога, чтобы потом обмолотить. Работа кипела по всей деревне — кто-то таскал снопы, кто-то вязал их, кто-то складывал в телеги и увозил на гумно. Погода стояла ясная, сухая, самая подходящая для завершения полевых работ.