Часто самый список подобного заклинания получает магическую силу отгонять злых духов. Заклинание в таком случае может оказаться направленным не на духа, а на список. Например: Conuiro te, + charta, per... vt omnis fallacia, et virtus diaboli eheat de te, et intret in te omnis virtus praedicta sine mora... *45. Подобные записи имеют в виду предохранять от всякого зла носящих их при себе. Когда-то существовал обычай делать спасительные записи на теле. В Эдде Зигурдрифа указывает Зигурду "руны спасения", которые должны быть написаны на ладони. О тех же записях говорится и в былинах. Илья Муромец, упав в битве с сыном, поглядел на руку на правую, Сам говорил: о Господи! Подписал на ручке на правыя, Что на бою смерть не писана, А теперь смерть мне приходит *46. Таким образом устанавливается непосредственная связь между заклинаниями и магическими записями. Предмет получает силу потому, что на нем написано заклинание. Но в то время, как произносимое заклинание требует связной речи, записи могут обходиться и без этого. Не требуется, чтобы было записано целое заклинание: достаточно написать те имена, которыми заклинают; ведь вся сила-то в них. Поэтому часто встречаются надписи, состоящие из перечня одних только священных имен. Есть надписи, представляющие и промежуточные ступени между этими двумя видами. Часть записи может составлять заклинание, а часть бессвязный перечень священных имен *47. Вот запись из одних имен: Trinite + Agios + Sother + Messie + Emmanuel + Sabaoth et Adonay + Athanathos + Jesus + Pentagna etc., следует длинный ряд имен и эпитетов Христа. Молитва спасает от всех бед и напастей всякого, кто носит список на себе и читает его с верою и благоговением *48.

К числу магических записей надо отнести различные апокрифические письма, яко бы упавшие с неба или принесенные ангелом. Они сулят отпущение всех грехов на земле и царствие небесное в загробной жизни носящим их при себе. Таковы, например, польские "modlitewki", в числе которых находится и известный "сон Богородицы" *49. Эти польские modlitewki носят на себе явные черты католицизма и иезуитской пропаганды. Все они чудесно найдены: либо в Риме, перед алтарем, либо Сам Господь послал ее с ангелом папе или королю и т. п. В конце каждого письма настойчиво советуется переписывать его и распространять среди соседей. Особенная распространенность подобных писем в Польше, т. е. арене главной борьбы католицизма и православия, мне кажется, не случайна. В сборнике Виноградова есть такие же письма, но с окраской православной. Спасительные надписи иногда бывают очень кратки и в этом случае уже очень близко подходят к другому виду надписей, известных под именем "абракадабр". Самое слово "абракадабра" имеет магическую силу. По нему стали называть и другие непонятные слова (или набор непонятных слов и даже просто членораздельных звуков), обладающие такою же репутацией магической силы. Часто они оказываются искаженными греческими или латинскими словами. Попадаются слова восточного происхождения. Есть основание думать, что европейские абракадабры имели своей родиной древний Восток. И там, вероятно, они представляли тот же самый вид священных надписей, какой в настоящее время представляют у нас надписи из имен Христа и святых. Потом, переходя от одного народа к другому, они распространились по всей Европе; смысл их забылся, форма исказилась. И, когда таким образом народились "абракадабры", в подражание им стали создавать новые, состоящие уже из простого набора членораздельных звуков. Абракадабре часто придается какая-нибудь вычурная форма. Вот римская формула от крови *50: Sicucuma icucuma cucuma ucuma cuma uma ma a То обстоятельство, что в абракадабры часто вплетаются священные христианские имена, еще более роднит их со священными записями вроде выше приведенной. Вот записка, употребляющаяся в Германии против всех болезней: Iran + Turan + Castan + Cacasten + Eremiton + In + Nomine + Patris + Et + Filii et + Spiri + Sanct. + Amen *51. Других примеров приводить не буду, потому что абракадабр я не буду касаться при исследовании.

Этот вид заговоров, малопонятный, почти ничего не дает для объяснения процесса органического развития заговора. Радом с заклинаниями, но как продукт не церковного, а народного творчества, должно поставить заговоры, имеющие характер простого приказания. Знахарь обращается к болезни, как к живому существу, и приказывает ей покинуть пациента, убраться куда-нибудь в другое место. "Унимайцеся, криксы, и зависныи, и радосныи и урошныи и пророшныи, световыи, заравыи, и полуношныи, и повдзенишнии!" *52. Dit Bloot un disse Wunn' sall still stan Un nich mihr gan. Im Namen etc. *53. In the name of the Fatuher, the Sone and Haly Gaist, To wend out flesh and bane In to sek and stane, In the name etc. *54. Tranchee blanche, trannchee rouge, sors du corps de cet animal, aussi vite que Jonas et Nicodeme ont descendu Josus de l'arbre de la criox *55.

Как показывает последний пример, приказание может отливаться в форму сравнения. При этом надо заметить, что, как и в других случаях, так и в данном, переходы из одного вида в другой часто совершенно не уловимы. Только что приведенный пример показывает, как близко заговор-приказание подходит к форме quomodo. Но еще труднее бывает провести границу между ним и заклинанием. Следующий пример это покажет. "Jaunisse je t'adjure de descendre au de la mer ou dans les entrailles de la terre *56. Только одно слово adjure дает повод предположить, что эта формула была когда-то заклинанием. И действительно, вот заклинание в более сохранившейся форме: Je t'adjure et te commande, au mon du grand Dieu... etc. de descendre au fond de la mer ou dans les entrailles de la terre. Ainsn soit-il. Amen *57. Таковы главнейшие виды заговоров. Существуют и другие виды, но они не пользуются такою распространенностью, как рассмотренные.

Остановлюсь лишь на одном виде. Он очень не определен, крайне расплывчат, но тем не менее имеет существенное отличие от всех других. В то время, как сила заклинания, напр., покоится на религиозных представлениях, или в то время, как заговоры-параллелизмы, как увидим, опираются на обряд, заговоры последнего рода опираются исключительно на веру в "заговор". Они возникли потому, что уже до них были в большом ходу всевозможные заговоры, наговоры, шептания и т. п. Самый процесс "шептания", "вымовления" получил в глазах народа какую-то таинственную силу. и вот на этой-то вере в силу "шептания" и образовался целый ряд особых заговоров. По внешней форме они отличаются тем, что в них нет ни рассказа, как в эпических, ни угрозы, ни приказания, ни заклятия, ни сравнения. В то же время они и не бессмысленные абракадабры, а вполне понятные формулы. Во всех этих формулах знахарь говорит только о себе, что он "заговаривает", "вымовляет", "вышептывает", "высылает" болезнь из пациента, и более ничего. "Заговарую я, замовляю я улеки и спужаньня и мужчиньския и жаноччя, и хлопечча" и т. д. *58. Ik still dei Raus': Sei sall nich swillen, Sei sall nich sprillen, Sei sall nich spreken, Sei sall nich breken *59. Описанные формулы далеко не всегда встречаются в чистом виде. Очень часто они смешиваются в одном и том же сложном заговоре, составленном из двух или более самостоятельных формул.

На этом я покончу обзор главнейших видов заговора. Теперь очередь за теми стереотипными приемами и формулами, из каких заговоры создаются. Ни в одном виде народной словесности, не господствует в таких размерах шаблон, как в заговорах. В этом отношении он ближе всего подходит к былинам. Большинство заговоров создано по раз установившейся схеме, определенными приемами. Существует масса заговоров, состоящих из одних таких шаблонных фраз. Однако, прежде чем перейти к их обзору, следует несколько остановиться на отношении заговора к молитве. Выше мы познакомились с мнением Потебни на этот счет. Он утверждал, что "значительная часть заговоров имеет с молитвою лишь то общее, что вытекает из желания, чтобы нечто совершилось" *60. Так ли это в глазах народа, культивирующего заговоры? Как народ их называет? Рядом со словами "заговор", "Besprechung", "zamowienie", "incantation" мы находим - "молитва", "Segen", "modlitewka", "priere", "oraison". Очевидно, в этих названиях выразилось то, что в глазах народа заговор и молитва различаются слабо. "Сию я молитву творить стану" начинается солдатский заговор *61. Смешение заговора и молитвы отразилось в том обстоятельстве, что заговоры читаются и записываются рядом с молитвами. Русские заговоры часто сопровождаются молитвами: "Отче наш", "Богородица" и т. п. То же и на Западе: "Pater Noster", "Ave Maria", "Paterunser" etc.

Смешение заговора и молитвы выразилось не только в одних их названиях, но и в том, что некоторые настоящие церковные молитвы приобрели в глазах народа заговорный характер. Так, например, у Виноградова в сборнике заговоров приведена церковная молитва ангелу хранителю в несколько искаженном виде *62. Романов сообщает в виде заговора искаженный псалом 90-ый *63. В Польше "Отче Наш", прочитанный известное число раз определенным образом, имеет целебную силу. У нас читают "Отче Наш наоборот *64. Здесь уже молитва получает магическую силу оттого, что подвергается известному изменению. Чтобы яснее показать всю близость заговора к молитве, приведу здесь описание чтения заговора над ребенком бойковским знахарем. "Вошли в низкую избушку. Темно. В переднем углу на стене слабо выделяется по темному образу. Со всех четырех сторон окна, как во всех бойковских хатах, нарисованы мелом кресты. Под образом старик посадил бабу с ребенком, сам, сложивши руки, стал поодаль... Тихо, спокойно, но с силой, твердо вычеканивая слова, начал молиться старец:

"Помолюся Господу Богу, всемогущему, пресвятiй пречистiй Дiвi Марii i Трйцi святiй единiй i всiм святим тайнам; - я вам ся молю i вам ся поклоню: будьте менi до помоци, до поратунку iз сего Iвана крещеного iзогнати всякого врага i супостата, всю нечистоту i бiду iзогнати iз сего крещеного, родженого Iвана, iз его частей, iз его члонкiв, i iз усiх чувствiв поганого болища, нечистого, паскунного плачища i всiма силами божыми, i духами святими. I так ми Боже допоможи, во Тройцi, Святiй i пресвята Дiво Марiе, свята Магдалина, свята Варвара i всi Святii"...
– Долго призывал он так всяких святых, ангелов и архангелов и всякие небесные силы на помощь себе, говоря: "що вас выкликую, що вас прыкликую, що вас молюю, що вас прошу i вам ся кланяю" - и перешел после этого к молитве элементам: "Помолюся i поклоняюся Небу, Землi, Зьвiздам i Сонцю правенному, Вiтрови святому i всiм святым силам Божым i всiм святым духам небесным; тобi, Отче святый, свемогущий, всевышний, поклоняемся тобi i слугам твоiм святым - будьте менi до помоци i поратунку iз сего крещоного родженого Iвана iзогнати поганого болища (в другой раз), - гiстища, нечистого руматуса, кервище паскунну i всiлякого болища невiдомого i незнаемого - iзогнати его i заклясти его всiма силами божыми i духами святыми"... Искренней, горячей, свободной верой в Бога и его силу, в возможность единения его, старого человека, с Всевышним веяло все время от этой молитвы. Веря в ее чудодейственную силу, старик обратился прямо к Плачу, чтобы его окончательно прогнать и заклясть: "Ты, поганый плачищу, паскунный плачищу! Я до тебе говорю - говорю до тебе всiма силами божыми: вiдки ты прiйшов, iз чогось прiйшов на сего крещеного, родженого Iвана - цы ты iз скалiв прiйшов, ци iз степiв, ци з вертепiв, ци водами, ци дорогами, ци розпутiями, цись прiйшов из громiв, ци з блискавиць, ци з огне, ци з воды, вiдкiсь прийшов - там пiди; ай нiхто тя не видiв колись прийшов, абы тя нiхто не видiв, колись iзiшов.
– Iзiди, потим не увiйди, запрiчаю тя, i проклинаю тя всiма силами божыми... Роса сходит со небес благословенна, падает на землю благу благословенну - сонце огрiе, вiтер подуе, вона iзгине вiд сонця i вiд вiтру. Як роса погибае вiд сонця i вiд вiтру, так поганий болищеплачище... вiд божественных молитов, вiд святых слiв, вiд вгонникiв Христових, вiд усiх сил небесных погинеш, почорнiеш, яко уголь розсиплешся на порох, вiд нешного дне аж до вика. Пропавесь, i препадеш, есь проклятий i заклятий, во вiк вiков амiнь" *65.