– Адам хорошо запоминает лица, - замечает пан Венцл, и Отку это замечание задевает. Пан Венцл, правда, не сказал, что Отка лиц не запоминает и в Праге не может ни с кем познакомиться, но и в похвале Адаму она чувствует намёк на свою неловкость.

Только пан Венцл, оказывается, неправ. Адам догоняет мальчишку, загораживает ему дорогу, но едва тот ему бросает: "А ну, отойди", как Адам сразу же отходит. Это вовсе не Шара, а совсем другой мальчик, и вовсе даже не похож на него. Адам возвращается ни с чем, явно раздосадованный. Всем всё ясно. Всё написано у него на лице. Но Адам всё-таки вслух признаётся в своей ошибке: вместо знакомого он остановил незнакомого.

– Да не расстраивайся, - успокаивает его Отка, - здесь всё по-другому. Не так, как у нас на Выкани. А больше всего мне нравится, что на Граде все ходят пешком.

– Да, конечно, - ворчит Адам.

– Дети, пойдёмте, мы ещё ничего как следует не осмотрели, - говорит пан Венцл и ведёт детей в храм святого Витта.

29

Когда ребята так находились, что у них заболели ноги, пан Венцл повёл их в ресторан. Ресторан этот назывался "Викарка". И нигде ещё им так хорошо не сиделось, как именно там, хотя стулья в ресторане были деревянными и жёсткими. Ребята были страшно довольны прогулкой по Пражскому граду, они побывали всюду, куда только можно было заглянуть. И все люди, с которыми Отка потом заговаривала, были к ней внимательны, отвечали ей.

– Ну что, пан Венцл, разве этого мало?

– Не мало, не мало, - кивнул пан Венцл и хотел было погладить себе бороду. Только сегодня он сбрил её и потому погладил голый подбородок.

Адама пану Венцлу пришлось всё-таки утешать, потому что Адам в Пражском граде так никого и не встретил. И ни с кем не познакомился, хотя пытался это сделать, чтобы доказать, что он может вести себя как заправский пражанин. Встретил только одного Шару, да и тот оказался не Шарой.

Пан Венцл теперь пытается внушить Адаму, что иногда поневоле всё складывается к лучшему: лучше некоторых людей не помнить, чем помнить, а некоторых хоть узнавать, да не замечать. "Что правда, то правда", - думает Адам и вспоминает о Ежке Альтмане из Выкани. Да и с Шарой, собственно, дело обстоит так же.

Отка тем временем осматривает ресторан. На стенах картины из жизни старой Праги, люди за соседним столом тихо едят, слышно только, как звенят приборы.

– Кашлять здесь можно?
– спрашивает Отка пана Венцла.

– Можно.

– А говорить надо шёпотом?

– Нет, можно и погромче.

– Но кричать ведь тоже ни к чему, - говорит Адам. который слегка завидует Отке, что ей сегодня так везло. Правда, Адам тоже, наверное, мог бы познакомиться с незнакомыми людьми, если бы этого захотел по-настоящему. Но зачем? Вот уж совершенно не обязательно! Когда понадобится, тогда он и познакомится.

Официант наливает им в тарелку суп. Суп так вкусно пахнет, от него идёт пар. Отка берёт в руки ложку и счастливо улыбается.

– Никто-никто на свете не знает, где мы сейчас находимся, - говорит Отка.
– Ни тётя, ни мама.

– И ни один человек в Выкане, - продолжает Адам.

– И не знают, что мы сидим сейчас за столом.

– И нас обслуживают официанты.

– Вас тоже, пан Венцл.

– Да, да, - улыбается пан Венцл.

– И мы едим суп.

– И ещё смеёмся.

– А вы тоже смеётесь, пан Венцл?

– Да, тоже смеюсь, - соглашается пан Венцл, он действительно рад, что опять смеётся.

– И что. мы будем есть... что же мы будем ещё есть?

– Жаркое из телятины.

– И нам понравится?

– А что вам здесь на Граде больше всего понравилось?..
– спрашивает Адам.

– Всё понравилось, - отвечает Отка без раздумий.

– Всё, - соглашается часовщик Венцл, как будто сегодня видит Пражский град впервые...
– Ты запомни это посещение, Отка, - добавляет он через минуту.

Отка молча кивает, потому что у неё набит рот.

30

Отка оставляет Адама в кухне, а сама отправляется в автолавку. Это здесь рядом, в двух шагах, нужно только перейти улицу, всегда оживлённую и весёлую. Минуту Отка раздумывает: закрыть ей глаза и быстро перебежать или лучше дождаться, когда остановятся машины. Отка - девочка деревенская, сметливая, и что-то ей говорит, что надо подождать. И она ждёт, а потом переходит. И вот она стоит в автолавке, разглядывает молодого продавца, которому она должна передать билет в кино от барышни Терезы. Она сразу же узнаёт его по описанию Терезы. Да, это тот самый молодой человек, волосы у него спадают на лоб. Сам весь зарос, и весь вид действительно выражает торопливость. Он начинает кивать раньше, чем покупатель кончает говорить. Отка рассматривает его, стоя у касс. В эту минуту и он замечает девочку.

– Ты кого-нибудь ищешь?
– спрашивает он.

– Вас, - отвечает Отка.

– Серьёзно?

– Я принесла вам билет в кино.

– Вот это хорошо. Мне три дня как хочется сходить в кино.

– А вы знаете, от кого билет?

– Нет, не знаю.

– От одной барышни.

– А как я её узнаю?

– Она будет сидеть в кино рядом с вами.

– Слева или справа?

– Справа, - осторожно говорит Отка, потому что эту подробность она как-то упустила из виду.