Снова наступило молчание, затем Пастор спросил:

– Что будем делать утром?

– Осмотрим куб, - заявил Генерал.
– Мы его осмотрим, но с предельной осторожностью. Затем, если не обнаружим ничего такого, что может пролить свет на сложившуюся ситуацию, двинемся дальше в путь. Если этот убогий хозяин постоялого двора не соврал, впереди нас ждет город, где, сдается мне, мы найдем больше любопытного, чем здесь. Если мы пожелаем и найдем такое желание обоснованным, мы всегда можем вернуться к кубу и начать все по новой.

– Он сможет идти?
– поинтересовался Пастор у Лэнсинга, указав на робота.

– Ему понадобится немного пообвыкнуть пользоваться вот этим, - Лэнсинг приподнял костыль.
– Довольно скверная работа. Я бы сделал получше, но под рукой не оказалось ничего подходящего. Идти он сможет, но не очень быстро. Придется нам приспособиться к его скорости. Насколько я понимаю, спешить нам некуда.

– Не исключено, что будет нужда поторопиться, - предположил Генерал.
– У нас ни малейшей информации о параметрах данной экспедиции. Может возникнуть лимит времени, о котором мы пока не знаем.

– Но до того, как мы сможем принести какую-то пользу, - заметила Мэри, - мы должны найти хоть какой-нибудь намек на то, почему мы здесь, и не можем позволить себе пройти мимо того, что нам может дать такой намек. По-моему, мы должны остаться у куба до тех пор, пока не убедимся, что он ничего нам не даст.

– Меня не покидает чувство, - стоял на своем Генерал, - что в городе мы получим больше информации, чем в этой пустыне. В городе можно будет поговорить с людьми.

– Если только мы сумеем их понять, - возразила Мэри.
– Если они вообще захотят с нами разговаривать. Если они устроят на нас облаву или не заточат в тюрьму.

– Да, это солидные аргументы, - согласился Генерал.

– По-моему, пора сворачиваться, - сказал Пастор.
– У нас был долгий и трудный день, надо отдохнуть перед завтрашними тяготами.

– Я заступлю на часы первым, - предложил Генерал.
– А вы, Лэнсинг, и вы, Пастор, поделите остальные вахты между собой. Можете договориться об этом сами.

– Вам нет нужды нести вахту, - подал голос Юргенс.
– Это моя забота: я никогда не сплю и не нуждаюсь в отдыхе. Обещаю вам, что буду начеку, можете мне довериться.

11

После завтрака они через дорогу направились к кубу. Трава все еще была мокрой от утренней росы: Юргенс разбудил их с рассветом, когда кофе и овсяная каша были уже готовы.

В косых лучах утреннего солнца куб уже не казался таким голубым, как при полном свете дня. Сейчас он своим изящным и хрупким видом скорее напоминал опал.

– Теперь он похож на фарфор, - заметила Сандра.
– Он и при первой встрече порой напоминал фарфор, но теперь ошибки быть не может. Он фарфоровый.

Пастор подобрал булыжник величиной с кулак и швырнул его в куб. Камень отскочил.

– Сей материал - не фарфор, - подвел Пастор итог эксперимента.

– Ну подходики у вас!
– сказал Лэнсинг.
– Куб может запомнить, кто кинул в него камнем.

– Вы говорите так, словно он живой, - удивилась Мэри.

– Я не уверен в обратном.

– Стоя тут и разводя разговоры, мы понапрасну теряем время, - заявил Пастор.
– Я против этого, ибо по-прежнему убежден, что сей предмет несет в себе зло, но раз уж все остальные решительно настроились исследовать его, так давайте исследовать. Чем раньше покончим с этим, тем раньше сможем перейти к чему-либо другому.

– Так точно, - согласился Генерал.
– Давайте вернемся в рощу и нарубим кольев. Ими можно прощупывать дорогу.

Отправиться с Генералом и Пастором Лэнсинг не захотел, и пошел рядом с Юргенсом, занятым освоением своего костыля. Пока робот делал это довольно неуклюже, но Лэнсинг подумал, что со временем тот усвоит принцип и научится опираться на костыль при ходьбе. Дважды Юргенс падал, и Лэнсинг помогал ему подняться.

– Дайте, я сам, - наконец не выдержал Юргенс.
– Вы только расстраиваете меня, маяча поблизости в готовности протянуть руку помощи. Я признателен вам за заботу, но мне надо научиться делать это самостоятельно, по-своему. Если я упаду, то как-нибудь сумею подняться.

– Лады, приятель, - согласился Лэнсинг.
– Пожалуй, ты прав.

Оставив Юргенса в покое, он медленно пошел вокруг куба, не пересекая белого ограничительного круга песка. По пути он внимательно осматривал стены в надежде, что сумеет углядеть шов или какой-нибудь заметный разрыв. Это могло бы оказаться полезным в будущем. Но так ничего и не увидел: стены были абсолютно ровными, без единой царапинки. Похоже, куб был монолитен.

Время от времени Лэнсинг бросал взгляд в сторону Юргенса: тот пока справлялся не очень хорошо, но старался из всех сил. Один раз он упал, но поднялся при помощи костыля и зашагал дальше. Остальных не было видно. Генерал и Пастор в лагере вырезали шесты: время от времени до Лэнсинга доносился звук топора. Мэри и Сандра, видимо, находились по ту сторону куба.