– Вот посмотрите, Владимир Николаевич: это, наверное, последнее, исправленное и дополненное издание картографического управления Лося? иронически сказал он инженеру, показывая на висевшую на стене карту.

Дягилев, высокий худощавый человек с энергичным лицом, вынул из полевой сумки печатную карту и, сличая ее с лосевской, удивленно произнес:

– Надо сказать, что она все-таки подробней и лучше моей. Видите, Петр Петрович, здесь у меня сплошное белое пятно. Одна береговая полоска - и та не точна. А на карте Лося даже заливы и мысы отмечены...

Инженер углубился в изучение ревкомовской карты.

Трое молодых людей внимательно рассматривали тетрадь Лося с чукотскими словами и фразами. Это были учителя: Николай Дворкин, Кузьма Дозорный и Михаил Скориков. Их внимание привлекло грамматическое образование числительных в чукотском языке.

– Смотрите, ребята, это очень интересное словообразование!
– сказал учитель Скориков.
– По-моему, у них в основе счета не десятки, а пятерки.

– Не может быть?!
– усомнился Дворкин.
– Видишь: один - иннень, десять - мынгиткен, одиннадцать - мынгиткен иннень пароль. Ясно, что десятка в основе.

– Ты дальше гляди!
– горячо возразил Скориков.
– Пятнадцать кильхинкен, шестнадцать - кильхинкен иннень пароль. О чем это свидетельствует?

– Мне тоже кажется, что в основе пятерка, - вмешался Кузьма Дозорный.

Разгорелся горячий спор.

Лишь один начфин ревкома Прыгунов сидел в углу и мрачно молчал. Немного одутловатое его лицо выражало недовольство, и, казалось, он думал: "Охота им спорить о всякой чепухе! Ну, братцы, и заехали мы в сторонушку!"

Милиционер Хохлов натужно писал что-то на полевой сумке, положенной на колено.

– Что ты пыхтишь как паровоз?
– пробурчал начфин.

– Протокол на тебя пишу, чтобы ты не закис здесь, - огрызнулся Хохлов.

Все эти люди, прибывшие сюда из разных концов России, за время пути на "Совете" уже хорошо познакомились и от вынужденного дорожного безделья подтрунивали друг над другом. Больше всего доставалось Прыгунову, который поехал на Север за "длинным рублем".

В комнату вошли заведующие пушными факториями - "красные купцы", как окрестили их в пути, - Русаков и Жохов. Оба они были специалистами-пушниками. Русаков - сибирский охотник и бывший служащий фирмы, а Жохов - бывший владелец своего предприятия, смирившийся перед новым режимом. Однако свою неприязнь к новому он не всегда скрывал.

Жохов остановился в дверях ревкома и, оглядывая невзрачную комнатушку, с пренебрежением произнес:

– Это и есть чукотский Дворец Советов?

Прыгунов прыснул от смеха.

– Подожди смеяться!
– строго сказал милиционер.
– Еще как радоваться будешь этому дворцу! Вот большой дом не успеют построить - и будешь щелкать на чердаке своими счетами.

С улыбкой радушного хозяина вошел Лось в сопровождении инструктора ревкома Осипова.

– Вот, товарищ Лось, почти все наши люди здесь, - сказал Осипов.

Небольшого роста, кряжистый, Осипов выглядел пожилым человеком рабочего вида. Он приехал сюда по партийной мобилизации как работник, знающий моторное дело.

Познакомившись с прибывшими, Лось спросил:

– Кто из вас член партии?

– Я, - ответил заведующий факторией Русаков.

– Учителя - все комсомольцы, - добавил Осипов.
– Их уже можно передавать в партию. Молодцов, радист, - тоже комсомолец.

– Который из вас радист?

– Вот он, легок на помине, - представил Осипов вбежавшего Молодцова.

– Здравствуй, товарищ Молодцов!
– радостно, как самого дорогого гостя, приветствовал его Лось.
– Смотри, вот твое помещение. Здесь будем размещать радиостанцию.

– Неважнецкое помещение, - разочарованно оглядывая комнату, проговорил радист.

– Не красна изба углами, а красна пирогами. Отличная будет радиостанция.
– И, обратившись ко всем, Лось сказал: - Вот видите, товарищи, как тесно мы жили: посадить даже негде. Но долго я задерживать вас не буду. Дело вот в чем. За время стоянки парохода мы должны во что бы то ни стало собрать новый дом ревкома и школу. Кроме строительной группы, капитан дает мне весь экипаж "Совета". В этот аврал придется включиться нам всем. Я обращаюсь к вам с просьбой приналечь как следует. Успеем отоспаться потом. Ночи здесь будут длинные.

– Не беспокойтесь, товарищ Лось, приналяжем, - сказал врач.
– Нас и подбирали сюда с тем, чтобы мы были годны для всякой работы.

– Добре! Ты, Осипов, возглавишь бесперебойную доставку лесоматериалов. Доктор возьмет на себя руководство по доставке кирпича и глины - словом, печное дело. С берега надо установить живой конвейер. Местные ребятишки станут цепочкой, а кирпичи из кунгаса пойдут из рук в руки. Я потом помогу вам, товарищ доктор, наладить это дело. Имейте в виду, что это очень важный участок работы. Если не успеем за время стоянки парохода вывести трубы - пропадем: печи у нас некому будет класть.