Хохлов торжествовал:

"Вот гады! Все-таки попались мне!"

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В ревкоме все было готово к встрече делегатов конференции. В просторном зале стояли в ряд самодельные длинные скамейки и на маленьком возвышении - стол президиума, накрытый кумачом. На стене портрет Ленина, красные полотнища, и, хотя не ожидалось делегатов, понимающих русскую грамоту, на них большими буквами были написаны лозунги: "Да здравствует Советская власть!", "Да здравствует дружба народов!".

Над ревкомом развевался новый большой флаг и шелестел, словно зазывая людей в этот большой дом.

На берегу в ряд, перевернутые вверх килем, лежали десять вельботов, на которых прибыли из разных стойбищ делегаты. Делегаты разместились в ярангах и делились новостями. Еще никогда не было здесь такого скопления людей со всего побережья.

Лось сидел у себя в кабинете и в последний раз просматривал свой доклад "Родовые советы и национальный вопрос". Удивительная история! Лось сам поймал себя на мысли, что он волнуется. Все казалось предельно ясным, и все же он думал, что в докладе чего-то не хватает. Огорчало его и то что ни один делегат из кочевий еще не прибыл, вероятно и не прибудет.

Он взял протоколы родовых советов и снова стал просматривать их. И вдруг то, на что он раньше не обратил особого внимания, сейчас ему показалось особенно важным: это был протокол Энмакайского родового совета о запрещении выбрасывать в стойбище дохлых собак.

Он позвал Осипова и сказал:

– Посмотри еще и ты свой доклад. Короче строй его. Все-таки длинноты у тебя там остались. В отношении нерпичьего промысла ты пока пропусти. Не это решает промысел. Морж - вот что. На этом и строй. И главное организация промысла. Проведи мысль такую, что от моржа зависит и пушной промысел. Понимаешь, больше мяса - больше приманок можно разбросать. Непременно остановись поподробней, что мы планируем завоз еще десяти вельботов. Моторных вельботов.

– Это, Никита Сергеевич, у меня хорошо разработано.

– Ну, добре. А Петр Петрович где?

– С учителями он.

– Может, его самого выпустить в прениях по медицинскому вопросу?

– Конечно.

– Нет, лучше я сам на этом остановлюсь. Да, ты, пожалуйста, хорошенько проинструктируй Ярака, чтобы он выступил в прениях и сказал, как обрабатывать шкурки песцов. Пусть расскажет. Это тоже очень важно. Надо внедрять культуру промысла.

Лось издавна считал всякий свой участок работы самым важным. Когда он работал еще машинистом, он думал, что весь мир держится только на железной дороге: не будь ее - и человечество пропадет. Во время гражданской войны бронепоезд, по его мнению, решал все. Без бронепоезда нельзя выиграть войну. И теперь работу ревкома он считал самой наиважнейшей в государстве.

Казалось, Лось даже помолодел. Он был чисто выбрит, прядь волнистых волос спадала на левую сторону крутого лба. На нем отлично сидел военный костюм, с которым он никак не хотел расставаться. Этот костюм он сам скроил и сшил. Широкий пояс охватывал его располневшее тело. Сапоги были так начищены, что блестели, как китовая кожа.

В окно Лось вдруг увидел подходившие вельботы.

– Едут еще делегаты!
– обрадованно воскликнул он.

Вместе с Осиповым он пошел встретить прибывающих гостей. Галька шумела под ногами, и небольшой ветерок доносил стук моторов.

– Смотри, смотри, Осипов!
– удивленно вскрикнул Лось.
– Это ведь моторная байдара! Вот это здорово! Это, друг мой, целая проблема.

На лице Осипова расплылась улыбка. Он молча, словно зачарованный, глядел на байдару.

– Гляди, гляди, она впереди вельботов мчится!.. Как же они присобачили мотор к коже? Вот интересно!
– восторженно проговорил Осипов.

– Но что такое? Там еще вельбот на буксире! Откуда? И два мотора? Что они, сами, что ли, сделали мотор?
– удивился Лось.

К берегу бежали жители селения, прибывшие делегаты, учителя, ревкомовцы и доктор Петр Петрович.

Было совершенно необычное зрелище. Байдара намного опередила вельботы и с ходу почти половиной корпуса вылетела на прибрежный песок. Лёк важно сидел за рулем и победно глядел на сбежавшуюся толпу.

Люди радостно здоровались, тряся и пожимая друг другу руки, как родные.

Здороваясь с Хохловым, Лось строго взглянул на него и недовольно сказал:

– Ты что, в шута превратился? Комедианничаешь?

Хохлов застенчиво провел рукой по блестевшей макушке, по космам, спускавшимся кругом головы, и сказал, показывая на Саблера, сидевшего в байдаре:

– План надо было провести, товарищ уполномоченный ревкома. Этот гад чуть не удрал в Америку.

Лось внимательно выслушал доклад Хохлова и приказал:

– Взять под стражу, и всех в разные комнаты!

Заметив Лёка, Лось радушно проговорил:

– Лёк, здравствуй! И ты приехал?

– Да, приехал. Приехал в гости к тебе.