Бармен извлек с полки бутылку и пустил ее по стойке. Рэнк беспечно вытянул руку и слегка удивился, когда бутылка устремилась мимо него и разбилась о стену; где стойка кончалась.

Сай Блэттсбург вдавил оба больших пальца себе в глаза и раскачивался с минуту.

– Стоп, - наконец сказал он.

Съемочная группа выражала удивление.

Рэнк всегда упускал хотя бы одну бутылку, но обычно это случалось в конце дня, когда он уставал.

В его ухмылке появилось раздражение, когда он погрозил пальцем бармену.

– Ладно, парень, - в его голосе была угроза, - еще один такой гэг, и ты будешь потрошить цыплят на рынке! .

Он повернулся к режиссеру.

– Он наклеил туда английскую этикетку, Сай!
– Он специально крутнул бутылку.

Бармен уставился на "плохих ребят".

– Английская этикетка?
– удивленно спросил он.
– Этому парню нужна перчатка для кетча.

Великолепно себя контролируя, Блэттсбург сказал:

– Хорошо. Давайте попробуем еще раз. По местам, пожалуйста.

– Кадр семьдесят три, дубль второй, - сказал кто-то.

Снова бармен толкнул бутылку. На этот раз она медленно проехалась по стойке и замерла на расстоянии руки.

Губы Рэнка скривились в одной из самых лучших его усмешек.

Он дотянулся до бутылки, взял ее, отбил горло о стойку и жадно припал к острым краям. Бросил бутылку через плечо, исследовал языком один зуб и довольно-таки медленно достал изо рта бутафорское стекло. Бросив его бармену, он снова ухмыльнулся.

Опершись о стойку, он играл плечами и осматривал "плохих ребят". Заодно он сверился со своим отражейием в зеркале и сдвинул шляпу на дюйм вправо.

– Парни, вы, наверное, уже знаете, что я - шериф, - заявил он голосом Бута Хилла.

Оба "злодея" были потрясены.

– Мы слышали об этом, - вступил в разговор один из них, боясь посмотреть в глаза шерифа Мак-Грю.

– Мы слышали об этом, - повторил другой.

Рэнк, приподняв бровь, смотрел то на одного, то на другого.

– И сдается мне, вам известно, что я узнал, будто Джесси Джеймс будет здесь, чтобы бросить мне вызов.

Первый ковбой кивнул, и его голос дрогнул.

– Я тоже знаю это, - испуганно сказал он.

– И я, - добавил его компаньон.

Рэнк помолчал с минуту, то усмехаясь, то глядя серьезно.

– Зато я знаю еще кое-что. Например, что вы знаете Джесси Джеймса, а я собираюсь дождаться его здесь.

Оба "головореза" обменялись испуганными взглядами, а то, как они косились в сторону двери, выдавало в них третьеразрядных бойцов.

Рэнк снова презрительно улыбнулся.

– Представляю, как обманул вас, - торжественно сказал он.
– Джесси уже здесь, не так ли?

– Шериф...
– умолял хозяин.
– Шериф Мак-Грю... пожалуйста, без убийств в моем заведении!

Рэнк поднял руку, чтобы все замолчали.

– Я не буду его убивать, - мягко сказал он.
– Я собираюсь его слегка покалечить. Просто смою с него румянец.

Первый "плохой парень" сглотнул слюну.

– Джесси Джеймсу это не понравится, - с дрожью проговорил он.

На улице раздался стук копыт, скрип седла, и кто-то поднялся по ступенькам.

Вращающиеся двери раскрылись и пропустили Джеймса - воплощение Зла. Черные усы, черные брюки и рубашка, черные перчатки и черный шарф, а на голове - черная шляпа.

Его ухмылка походила на ухмылку Рэнка, но ей не хватало апломба, присущего шерифу.

Он с кошачьей грацией прошел по салуну, держа опущенные руки чуть в стороне от тела.

– Ты шериф Мак-Грю, не так ли?
– сказал он, широко расставив ноги, продолжая держать руки разведенными.

Рэнк усмехнулся, хихикнул, хрюкнул и наконец, тяжело вздохнув, сказал: -Да.

– Шeриф, ты сделал свой последний вдох.
– С этими словами Джесси начал доставать револьвер. Фальшивая пуля исторгла фальшивую кровь из его руки, за которую он схватился, а его револьвер отлетел в сторону. Бутафор выпустил дым из патронника пистолета с холостым патроном.

Сай Блэттсбург одобрительно кивнул. Два ковбоя у стойки отреагировали с неподдельным ужасом. Массовка, сидящая за столами, вскочила на ноги и попятилась к стене.

Рэнк Мак-Грю в это время с усилием вытаскивал револьвер из кобуры. Наконец тот появился на свет божий, выскользнул из его руки, пролетел у Рэнка над плечом, над оператором, над стойкой, а потом разбил зеркало на миллион кусочков. Сай Блэттсбург выглядел так, словно ему только что сообщили, будто он обручился с ящерицей. Он раскрыл рот и испустил звериный рык, звук сродни рыданию-протесту.