Шрифт:
– Как знать. Пока меня интересовало другое.
– Ладно, посмотрим. Будущее покажет. Кстати, Цезарь, я все хотел тебя спросить, – Стив свернул газеты и сунул их в карман на спинке впереди стоящего кресла, – тебе что-нибудь известно о намерении боссов ОТРАГа создать второй полигон, подобный африканскому?
Цезарь задумался.
– Определённого ничего, – он принялся по привычке покусывать пальцы, – но разговоры были. Люц однажды упоминал в этой связи о Южной Америке…
– Так вот, незадолго до смерти твой отец откупил у бразильского правительства «кусочек» сельвы – где-то у границы с Венесуэлой. Если мне память не изменяет, около ста тысяч квадратных километров.
– Столько же, как и в Конго, – кивнул Цезарь. – Может быть, тоже ОТРАГ?
– Ничего иного нельзя вообразить… Это совершенно необжитая и неисследованная территория. Непроходимая сельва. Добраться туда можно только по воздуху. А вот где там можно сесть, не знаю. Я однажды был на юге Венесуэлы. Так называемая «цивилизация» не выходит там за пределы редких совсем маленьких посёлков. Связь только самолётом. А вокруг море сельвы, где время остановилось в каменном веке. Местные индейцы когда-то отступили из прибрежных районов. Под напором испанских завоевателей они ушли в сельву и остались там такими же, какими были в пятнадцатом столетии.
– Неплохое местечко для секретов ОТРАГа.
– Как и в Конго.
– Наверно, ещё лучше. А как удобно! Запускать аппараты можно из Конго, а сажать в Бразилии. Или наоборот.
– Они их уже запускают, – Стив извлёк из пачки сигарету, принялся крутить в пальцах. – Все эти сообщения о «летающих тарелках»…
– Я полагаю, это пока выдумки, – задумчиво сказал Цезарь. – Я читал в газетах… Похоже на фантастику. Но, знаешь, психологически это можно понять. Человечество вышло в космос. Интерес к «братьям по разуму» разгорается на новой основе. Как вообразить себе космос необитаемым, если мы уже делаем в нём первые шаги? Противоестественно! Отсюда всякие спекуляции…
– Нет, дыма без огня не бывает, – решительно возразил Стив, раскуривая сигарету, – поверь моему чутью журналиста. Мне, правда, самому приходилось проверять информации о «тарелках». Чаще все оказывалось обыкновенной липой… Но я допускаю, что кто-то действительно мог видеть что-нибудь вроде «летающих тарелок». А это могли быть «тарелочки» ОТРАГа.
– В «братьев по разуму» ты совсем не веришь, Стив?
– В инопланетных – нет. Тут, на Земле, у нас с тобой могут оказаться «братья по разуму». Кстати, установить с ними контакт – это тоже возможная статья расходов. Да ещё такая, которая в будущем принесёт немалую прибыль.
– Ты уже начинаешь думать не просто о расходовании миллиардов моего отца, но и о прибыли. Ты прогрессируешь…
– То, о чём мы говорили, вовсе не означало выбрасывания денег псу под хвост, – отпарировал Стив.
– Но о прибыли ты упомянул впервые.
– Не цепляйся. Прибыль бывает разная.
– Пожалуй, мы рано заговорили об этом. Надо ещё войти в права наследства…
Стив не ответил, и разговор прервался. Когда спустя некоторое время Стив снова глянул в иллюминатор, внизу простирались белые разводы облаков. Среди них местами ещё проглядывала поверхность океана, но уже не голубая, как час назад, а сероватая, с холодным стальным отливом, в мелких морщинах волн. По разводам облаков медленно скользила далёкая тень самолёта. «Боинг» продолжал свой путь на северо-восток из сегодняшнего во вчерашний день.
Они благополучно приземлились в нью-йоркском международном аэропорту почти на сутки раньше, чем вылетели из Куала-Лумпура. Вечерело. Подходил к концу сумрачный декабрьский день.
Пока добрались на такси до отеля «Рузвельт» на Мэдисон-авеню, стемнело совсем. Повалил мокрый снег. Стив выбрал «Рузвельт» потому, что никогда раньше не останавливался в этом отеле и рассчитывал, что его тут никто не знает. Кроме того, «Рузвельт» находился в самом сердце Манхэттена, между 45-й и 46-й улицами, невдалеке от офиса Крукса, который помещался на Пятой авеню – в стоэтажной башне «Эмпайр стейт билдинг».
Стив снова воспользовался паспортом на имя Хорхе де Эспинозы и попросил трехкомнатные апартаменты для себя и своего брата. Через несколько минут они с Цезарем уже осматривали своё нью-йоркское пристанище на десятом этаже «Рузвельта». Апартаменты оказались намного скромнее тех, которые Стив занимал в Акапулько, но, главное, тут было тепло и относительно безопасно. На всякий случай Стив проверил все углы и выступы – нет ли подслушивающей аппаратуры, – но не обнаружил ничего подозрительного.
– Для страховки давай говорить о делах только при включённом радио и шёпотом, – предложил Цезарь.
– О’кей. И может быть, по-испански?
– Можно, дорогой брат Хорхе, – кивнул Цезарь, переходя на испанский.
– Ого, да у тебя и испанский – как английский.
– Я довольно свободно владею двенадцатью языками, – скромно признался Цезарь.
– Когда-нибудь ты перечислишь их мне… Я, увы, могу говорить только на пяти.
– Включая родной?
– Ну естественно.
– Я его исключаю, когда говорю о языках.