Шрифт:
– Значит, тринадцать… Знаешь, ты мне начинаешь все больше нравиться, Цезарь.
– Не крути… Я-то ведь догадываюсь, что в душе ты считаешь меня инфантильным недотёпой.
– Ну не совсем так, хотя от инфантильности ты полностью не избавился.
– Постараюсь исправиться в кратчайшие сроки, если, конечно, мы с тобой уцелеем.
– Все ещё боишься?
– Здесь даже больше, чем в Сингапуре.
Однако и оживление, и вид Цезаря свидетельствовали, что он преувеличивает. Он явно воспрянул духом, очутившись в Нью-Йорке.
Стив не преминул сказать ему об этом.
Фигуранкайн-младший пожал плечами, но ничего не ответил.
Они условились, что, разобрав вещи и переодевшись, спустятся в город и по уличному автомату позвонят: Цезарь – Круксу, а Стив – в Лос-Анджелес.
Спустя полчаса на пустом перекрёстке Мэдисон-авеню и 46-й улицы Цезарь уже набирал номер телефона Крукса в его офисе.
– Скорее всего, он уже дома, – предположил Стив, – а домой звонить опасно, его домашний телефон может прослушиваться.
– А офис нет?
– Офис едва ли… Все-таки «Эмпайр стейт билдинг»! Цезарь кончил набирать номер, и трубка почти сразу ответила голосом Феликса Крукса.
Цезарь быстро взглянул на Стива, и Стив приблизил ухо к самой трубке, которую Цезарь немного отвернул в его сторону.
– …Крукс слушает, – отчётливо услышал Стив.
– Добрый вечер, Феликс, – сказал Цезарь. – Вы меня не узнаете?
– Извините… Нет.
– Это Цезарь.
Трубка поперхнулась.
– Какой… Цезарь? – донеслось спустя некоторое время до Стива в промежутки между приступами кашля.
– Цезарь… Ну разве вы меня не узнали, Феликс? В последний раз вы переслали мне чек на пять тысяч долларов, и они очень выручили меня.
Трубка молчала.
– Феликс, мне необходимо срочно повидаться с вами.
Трубка продолжала молчать.
– Я для этого специально приехал в Нью-Йорк.
– Значит, ты звонишь из Нью-Йорка? – чуть слышно простонала трубка.
– Да, причём из центра. Это недалеко от вас. —Трубка снова умолкла. – Лучше нам повидаться сразу. Я только что прилетел.
– Как же тебе удалось?.. Нет-нет, не отвечай ничего. Потом… Я все ещё не могу поверить.
– Тем не менее это я, Феликс. Живой и невредимый.
– Ты один… прилетел?
Цезарь быстро взглянул на Стива.
Стив торопливо закивал.
– Один…
– Ну хорошо… Приходи… Но сейчас же… Из холла Эмпайра поднимешься на тридцать восьмой этаж. Постарайся войти в лифт один… Сейчас это нетрудно. Я тебя встречу… И смотри… будь осторожен…
– Понимаю. Спасибо. Иду.
Цезарь повесил трубку и посмотрел на Стива.
– Поехали, – решил Стив. – Не стоит терять время. Я позвоню позже.
На соседнем перекрёстке они поймали такси и через несколько минут были уже у подножия расцвеченной неонами стоэтажной башни Эмпайра. Впрочем, вершина небоскрёба не была видна. Она терялась в снежной мгле.
В облицованный красноватым мрамором обширный холл Эмпайра они вошли через разные двери: Цезарь направился к лифтам, а Стив, покрутившись по холлу, где людей было сравнительно немного, подошёл к телефонным будкам. У междугородных автоматов никого не было. Наблюдая издали за Цезарем, Стив набрал код Лос-Анджелеса и номер Мэй. Телефон не отвечал. Видимо, Мэй дома ещё не было. Стив ждал довольно долго, но телефон так и не откликнулся. За это время Цезарь успел исчезнуть в лифте. Из холла он уехал один. Стив набрал номер Старика в редакции «Калифорния таймс». Тоже неудача… Рабочий день в Лос-Анджелесе, видимо, уже кончился. Мисс Перш на посту не было, и Старика в его кабинете тоже. «Позвоню попозже», – решил Стив и отправился в бар, расположенный в самом верхнем подземном этаже Эмпайра, над гаражами.
В баре за стойкой Стив встретил знакомого фотокорреспондента из бостонской вечерней газеты. Звали его Джон, а фамилию Стив забыл. Джон был уже «тёпленький». Он попытался расцеловать Стива мокрыми губами и «по секрету» сообщил некоторые пикантные подробности гибели Фигуранкайна-старшего, которые, по-видимому, ещё смаковали провинциальные газеты. Стив без труда узнал в этих «подробностях» свои материалы. Он мысленно благословил Старика, что тот держит в тайне имя собственного корреспондента «Калифорния таймс». Ещё Стив узнал от Джона, что завещание Фигуранкайна-старшего будет открыто в четверг на следующей неделе.
– Только никого из журналистов не пустят… Это определённо, – объявил Джон и в подтверждение громко икнул в лицо Стиву.
Стив заказал ему новую порцию виски, допил своё, расплатился и поднялся в холл Эмпайра. Цезаря ещё не было видно.
Стив вышел наружу и обошёл, не торопясь, прямоугольник Эмпайра. Он шагал, засунув руки в карманы лёгкого плаща, с наслаждением вдыхал сырой холодный воздух, пропитанный запахами бензина, дыма, сернистого газа, и думал о том, как, в сущности, хорошо очутиться в самом центре Нью-Йорка, вдали от тропической духоты, подземелий с кобрами, ночей больших ножей, после почти трехнедельного балансирования на краю пропасти. Конечно, и Нью-Йорк не самое безопасное место на Земле, но тут, по крайней мере, известна цена риска, тут все знакомо и привычно, и, если у тебя под мышкой надёжный пистолет, ты можешь чувствовать себя в относительной безопасности, как обычный средний американец. На углу 34-й улицы и Пятой авеню Стив увидел полицейский патруль – двух здоровенных парней, белого и мулата, и обрадовался им, как хорошим знакомым.