Ребята шли посреди тротуара, нисколько не заботясь о том, чтобы кому-либо уступить дорогу. Венька, невысокий, какой-то нескладный, в форменной ученической фуражке, привезенной ему бабушкой из Москвы, семенил мелкими шажками, стараясь не отставать от длинноногого Шурки. Он болтал без умолку. О том, как они вчера играли в прятки, как потом, когда стемнело, пытались отрясти яблоню у Жминды.

– Ну и как? - спросил Шурка.

– Овчарку, гады, с цепи спустили! Едва не покусала.

– Жаль!

– Что жаль? - даже приостановился Венька.

– Что не отрясли. А Казика с вами не было?

– Нет, его вчера запрягли в работу: весь вечер воду таскал.

Венькины губы улыбка снова растянула до ушей. В зеленевато-серых глазах прыгали веселые чертики. Его прямо распирало от хорошего настроения, от того, что пока припрятано от приятеля.

– Ты что, съел кого-нибудь? - не выдержал Шурка.

– Ты про что?

– Да про то самое: чего ты весь цветешь, как майская роза?

– Гы-гы-гы! - громко захохотал Венька. Потом взглянул на Шурку сбоку и признался: - Погляди, какой подарочек!

Он остановился и осторожно вытащил из кармана зажатого в кулаке воробья.

– Зачем он тебе? - удивился Шурка.

Птаха, пытаясь вырваться, жалобно пискнула. Венька оглянулся и быстренько сунул воробья в карман, прошипев пленнику:

– Тс-с, дорогуша... Свободу надо заслужить! Потерпи чуток, и небо снова будет твое.

– Куда ты его?

– Молчи! - многозначительно подмигнул Венька. - Небольшой опыт поставим. Пусть подучится грамоте.

– Чего ты выдумываешь?

– Сам увидишь... Вот смеху-то будет!

– У нас же математика первый! Агей Михайлович!

– А в седьмом "Б"? Для них подарочек. Пусть попрыгают, задаваки.

"Вон оно что!" - сразу сообразил Шурка и даже позавидовал выдумке приятеля.

Шурка и сам недолюбливал соседей. И не без оснований. Шурка хорошо помнил тот последний совет дружины, на котором подводились итоги пионерского соревнования за год. Толпясь в коридоре, ждал результатов не только их класс. На двери пионерской комнаты нетерпеливо поглядывали и соседи, ученики шестого "Б". Они были уверены, что первенство будет за ними. Горячо доказывали свое преимущество, ссылались главным образом на учебу, на то, что первыми в школе взялись за создание ленинского музея.

– А кто больше всех собрал металлолома? - не сдавался Казик, выкладывая козырь своего отряда.

– Вы.

– А кто получил галстук от пионеров острова Свободы?

– Мы! - дружно подхватили ребята из шестого "А".

– А кто пригласил на свой сбор героя революции?..

– Вы!.. Мы!.. Мы!.. Вы!.. - гудели в коридоре голоса учеников.

За дверями пионерской комнаты была тишина. Но постепенно и там назревал спор.

Венька, которого пригласили на совет дружины как вожака по сбору металлического лома на пионерский трактор и как командира "Красных следопытов" класса, сидел рядом с Алисой Николаевной. Он важно откинулся на спинку стула и с затаенным волнением следил за Машей Васильковой, которую они в нынешнем году избрали председателем совета отряда. Ему приятно было услышать похвалу в свой адрес от вожатой. Пусть знает об этом и Маша. Вот только почему в ее синих глазах насмешка?

Старовойтенко знал, что за дверями пионерской комнаты его с нетерпением ждут Казик, друзья. Изредка кто-нибудь из них осторожно заглядывал в комнату:

– Ну, как? Что слышно?

Венька только улыбался в ответ: "Не волнуйтесь, ребята, пор-рядок! Все идет как полагается".

Но неожиданно слово взяла Алиса Николаевна и все переиначила.

– Почему вы не говорите о главном? - спрашивала вожатая. - Об учебе. Какое почетное звание носит шестой "А"? Сами знаете: "Отряд-спутник пятилетки". А как вы окончили учебный год? Не вытянули Шуру Протасевича. Остался с работой на осень. От вас мы ждали лучшего.

И как потом ни старался Венька, как ни доказывал, что переэкзаменовка вовсе не означает, что Шурка останется на второй год, ничего не помогло. Только зря распинался.

– Знаем, все знаем, - отрезала Алиса Николаевна. - Какие будут предложения?

Никто Веньку не поддержал. Даже Маша! За шестым "А" осталось второе место, а на первое выдвинули теперешний седьмой "Б".

Так что кому-кому, а у Шурки был повод обижаться на соседей. Не один упрек ему пришлось выслушать от друзей. Потому вот так рьяно и ухватился он за Венькину выдумку с воробьем, предложил Старовойтенко:

– Давай я запущу! Пусть знают, задаваки несчастные...

– Нет, я сам, - возразил Венька, резво забегая вперед. - Ты же доказал им, не остался на второй год. Снова с нами! Вот мы им и покажем наших!

Шурка прибавил шагу. Теперь он уже совсем забыл и про Казика, и про непроявленные пленки...

– Прикроешь, ладно? - предупреждал Венька, оглядываясь. - Вдвоем оно сподручней.

– Конечно! - согласился Шурка. - Только запускать надо перед самым звонком, а еще лучше, когда прозвенит. Тогда точь-в-точь успеем...