– Ну, хорошо!.. Предположим, что я уже научился весьма совершенно воспринимать и оценивать, и что тогда?

– Научиться воспринимать и оценивать - это первый этап, за которым следует овладеть собственной реакцией и отношением к воспринятому и оцененному, но и этого мало! Третий этап проявление реакции, вашего отношения вовне, в среду, можно сказать - обратная связь... Вот тут-то и подстерегают вас всевозможные испытания, о которых я уже упоминал...

– Господи, тогда как же несовершенен простой смертный, не умеющий даже воспринимать и оценивать, я не говорю уже о его реакции - она будет непредсказуемой!
– ужаснулся я.

– Тут и зарыты все распри человечества, все его конфликты, - сказал Корщиков.

– Но надо полагать, что правильно оценивать и реагировать - это еще не все?
– поинтересовался я.

– Да, и это еще не все!
– подтвердил Саша, - но мне бы не хотелось, как говорится, забегать вперед, - сказал он, всему свое время!

– Думаю, что вы правы, - согласился я.

– Надо же!
– воскликнул Корщиков.
– Вы интуитивно делаете успехи.

– Я не заметил успехов, - сказал я, - если не секрет, в чем они?

– Вы произнесли: "Думаю".

– Ну и что же?

– А то, что это хорошо!... Вам предстоит заменить слово "хочу" на слово "думаю", - определил Саша, - у вас эти проблески уже появляются.

– Отчего же мне предстоит менять свой лексикон?

– Оттого, что "думаю" - всегда изначально, а "хочу" оно всегда вторично. Когда вы это поймете путем личного истинного опыта, тогда вы со мной согласитесь осознанно. И все ваши испытания в единый момент прекратятся, ибо вы будете "думать", а не "хотеть"!.. Но к этому вы придете все-таки путем испытаний, и неминуемо!..

– Похоже, что испытания - это что-то вроде зловещих тренировок, - сказал я.

– Да, это действительно тренировки, но только не зловещие, а очистительные.

– Значит, надо переучиваться говорить?

– Ни в коем случае! Не надо специально браться перестраивать свой лексикон.

– Вы же сказали, что мне это предстоит?

– Понимаете, Сережа, перестройка лексикона должна быть внутренней. К примеру, у девочки, хочет она того или нет, в конце концов - вырастают груди... Если вы будете намеренно исправлять свой лексикон, в данном случае слово "хочу" заменять на слово "думаю", то это слово "думаю" будет у вас выглядеть как слово "хочу", между "думаю" и "хочу" появится лишь разница в произношении.

– Почему же, Саша?

– А потому что внутренне это будет звучать примерно так: "я хочу заменить слово "хочу" на слово "думаю"! В основе остается "хочу". Вы понимаете, остается "хочу"!

– Хорошо!.. А если эта внутренняя установка прозвучит по-другому. Скажем так: "я думаю заменить слово "хочу" на слово "думаю". Тогда как?

– Но это же будет только самообман, и не более того!

– Почему же?
– возразил я.

– Потому, что если вы волевым решением, а не внутренней естественной потребностью заменяете слово "хочу" на слово "думаю", то это будет актом воли вашей, а значит, вы все равно обязательно подразумеваете слово "хочу". Это как мальчик, который желает, чтобы у него отросли груди!..

– Да, - сказал я, - такому мальчику прежде всего надо стать девочкой, и груди отрастут сами собой!

– Ну, вот вы и поняли меня, - обрадовался Корщиков.

– Значит, все-таки - испытания?!
– спросил я.

– Ничего не поделаешь!
– ответил он.

– А вы знаете, я теперь догадываюсь, откуда у Ани такая острота восприятия слова!
– сказал я.
– Разговаривая с вами - это понять немудрено!

Но Корщиков не ответил на эти слова похвалы... На диване зашевелился спящий до сего времени мальчик. Саша подошел к нему, присел на краешек дивана и погладил сынишку по его крупной голове. Мальчик открыл глаза и тут же уселся молча на диване. Его отец ловко, одной рукой натянул ему трусы. Потом он положил возле сына стопку книг и снова вернулся к окну. Усаживаясь на все тот же этажерчатый стул, Корщиков спросил у меня:

– Не правда ли, очень крупная голова?

– Да, я об этом подумал, еще как только вошел сюда, в комнату, и меня это удивило... В самом деле, отчего такая крупная голова?.. Наверное, ваш сын вырастет очень умным человеком?

– Может быть, - сказал Корщиков и слегка усмехнулся, как-то очень доверчиво.

Мальчик старательно перелистывал книги, ощупывал и рассматривал их страницы. Он совершенно не обращал на нас никакого внимания.

– Да, - словно опомнился Корщиков, - только вы, обратился он ко мне, - не думайте о своей исключительности относительно испытаний!.. Все человечество, каждый человек, животное, птица, дерево, травинка, звезда, пылинка, - несут тяжкое бремя своих испытаний, необходимых только им в их посвящении. Все, абсолютно все и все посвящаются в истину, медленно или быстро - не имеет значения, но посвящаются!