Все будет: жизнь и будет смерть, потом...

Мы покидаем свой телесный дом

С такою неохотою вначале...

Тупик

Он взглядами моими облицован,

Весь горизонт вокруг моей судьбы.

Всего до горизонта жизнь ходьбы...

Я горизонтом прочно окольцован.

Но, может быть, с неведомых высот

Все взгляды мне свои удастся веско

Свести в единый взгляд и горизонт

Тогда - перешагнуть, как обруч

Детский...

* Часть пятая ПУТЬ *

Вы верите в Бога?

В тихом утреннем коридоре отделения милиции, ровно в девять часов по повестке, я постучался в комнату девять.

– Да!..
– отозвался чей-то бодрый голос за лакированной деревянной дверью. Я шагнул в комнату.

В трех метрах от меня за столом у пришторенного окна сидел человек в штатском костюме, галстуке: на вид ему было лет сорок, жилисто-поджарый, какой-то уютный, во всем теле играет энергия, лицо длинное, отштрихованное несколькими морщинками, неприметный, подобных людей я встречаю очень часто, но быстро забываю.

– Можно?
– спросил я.

– Входите!
– энергично засуетившись с какими-то бумагами, точно мимоходом, но добродушно, предложил он. Я прикрыл дверь за собой, сердце у меня зачастило...

Но я решился.

– Вы следователь Васильев?
– спросил я.

– Да!
– ответил человек в штатском.

– Я по повестке, - сказал я и подошел к столу следователя, и протянул ему бумажку с бледными, голубенькими прожилками казенного штампа. На его чернильных линейках красовалось несколько беглых слов, написанных шариковой ручкой.

– А!.. Хорошо!
– сказал следователь, просмотрев повестку и узнав из нее, кто к нему явился.
– Вот вам бумага, вот ручка, - услужливо предложил он.
– Напишите свою автобиографию. Подобное предложение поразило меня. Я ожидал худшего, но пока все происходило довольно загадочно, и все же - благополучно! Пока благополучно! Свежие листы машинописной бумаги стопкой лежали передо мной на столе, за который я уселся. Следователь что-то перелистывал, вчитывался, отмечал красным и синим карандашом, а я, тайком посматривая на него, думал о себе...

Я заметил, как Васильев выразительно поглядел в мою сторону.

– Пишите, пишите, - сказал он, - я, такой-то, такой-то, полностью - фамилия, имя, отчество, родился тогда-то и там-то...

– Да, да... Я знаю, - отозвался я.

Шевелящаяся строка легко потянулась за казенной ручкой и, отставая от чернильного пера, замирала, засыхая.

– Будьте добры, пишите подробнее, - попросил Васильев. Я написал следующее: "Я, Сергей Александрович Истина, родился в городе Р... в 1956 году 19 января. С 1959 года по 1964 год находился в детском саду номер 123 г. Р... С 1964 года и по 1975 год учился в средней школе N 70 г. Р... Параллельно со средней школой с 19... по 19... гг. я учился в детской музыкальной школе по классу гитары. По окончании средней школы в 19... г. поступил в речное училище для обучения на матроса-моториста, а в 19... г. закончил названное училище с отличием. Затем два года служил в армии в качестве матроса на военном крейсере в Балтийском море (с 19... по 19... гг.). В 19... г. поступил, а в 19... г. закончил кинотехникум в г. Р... Потом сразу же после окончания кинотехникума в 19... г. поступил, а в 19... г. закончил Р... государственный университет по специальности "журналистика". С 19... работал корреспондентом областной газеты "Вечерний Р...". С 19... и по настоящее время исполняю обязанности директора кинотеатра "Лесного поселка" города Р... Являюсь членом ВАГО, как некогда, искренний приверженец любительского телескопостроения (с 19... г.). С 19... г. был членом ВЛКСМ и выбыл в 19... г. по возрасту. Пишу стихи. Публиковался в журнале "Д...", в поэтических сборниках. В 19... г. награжден почетной грамотой обкома ВЛКСМ за участие в Пресцентре областной конференции молодежи". Я поставил точку, перечитал получившуюся довольно сухой автобиографию, она уместилась в одном машинописном листке, поставил свою подпись, сегодняшнее число. Теперь это уже был документ, и я не замедлил положить его следователю на стол. Васильев, сразу же отложив все свои бумаги в сторону, внимательно прочитал мою автобиографию. Я сидел и ожидал, что ему что-нибудь не понравится или он скажет: "Так-с... Пройдемте в камеру!.."

– Итак....
– сказал Васильев, и я замер от этой фразы!..

– Итак, Сергей Александрович, - продолжил Васильев, вам необходимо еще срочно принести мне фотографию три на четыре, справку с места работы, характеристику, справку из военкомата, и о том, что вы не состоите на учете у психиатра.

– Это все?
– спросил я, почувствовав успокоение от мысли, что меня, по крайней мере, сразу сажать не собираются.

– Да, это все, - подтвердил Васильев.

– Скажите, пожалуйста! Когда мне можно будет поднести вам эти документы?!

– Чем быстрее, тем лучше!
– подытожил следователь, и тут я совсем осмелел.

– А что, собственно говоря, случилось?
– поинтересовался я.

– У меня задание: собрать эти документы, Сергей Александрович, - хитро, но добродушно прищурившись, ответил следователь.

– Хорошо! Но на каком основании?!
– теперь уже требовательно поинтересовался я.

– Понимаете...
– задумчиво произнес Васильев, - был телефонный звонок, анонимный. Мне поручено проверить поступившие факты.

– В чем же меня обвинили?
– уточнил я.

– В общем, предупредили, что вы пьяница и дебошир, приводите к себе домой различных женщин, ну и так далее...

– Хорошенькое дело!
– возмутился я, - Но я же почти не пью, и дома меня не слышно, ну, а насчет женщин, по-моему, это не запрещается холостым, да и потом, я вовсе не привожу разных!..

– Я все уже прекрасно знаю, Сергей Александрович!.. Тот телефонный звонок не подтвердился.

– А тогда зачем приносить документы?