Хотели, чтобы этот новый Союз объединил все еврейские партии и группы53. Но бундисты порочили тот съезд и Союз, считая его буржуазным. Однако многие сионисты - не удержались в своей сионистской отдалённости. Поток начавшейся российской революции внёс в их ряды раскол за расколом. И из разных течений повлеклись: ну как не принять участие в том великом, что совершается вот прямо тут? А приняв участие - они повлияли на задуманное чисто гражданское направление съезда. Крепло сознание, что нельзя бороться только за гражданские права - но с той же энергией и за национальные54.

Слиозберг возражал этому влиянию сионистов, "желавших выделить евреев из числа граждан России", эти требования "заявлялись часто лишь... с демагогической целью". Ибо российское еврейство "нисколько не было стесняемо в проявлении своей национальной жизни... Было ли уместно возбуждать вопросы о национальной автономии евреев, которой в сущности не имеет ни одна национальность России, тогда, когда и сам русский народ, в своей православной части, далеко не свободен в проявлении своей религиозно-национальной жизни?" Но "время было такое, когда демагогия на еврейской улице приобретала особенное значение"55.

Итак, вместо до сих пор всем ясного "равноправия" - ещё не достигнутого, но кажется уже не поспевающего за политическим моментом, - выдвинули лозунг еврейского полноправия. Под полноправием понималось: сверх равноправия ещё "национальная автономия". "Да впрочем, заявившие эти требования едва ли отдавали себе ясный отчёт о смысле и содержании этих требований. Учреждение еврейских школ никаким законом ограничено не было. Требовался русский язык... поскольку речь идёт не о хедерах. Но и... другие более цивилизованные государства... держались государственного языка как в сношениях с властями, так и в школе"56.
– Никакой "национальной автономии" у евреев не было и в Соединённых Штатах. Однако "достиженцы" ("Союз для достижения...") хотели в пределах России "национально-культурного самоопределения" с широкой автономией еврейских общин (а заодно: секуляризовать их, оторвать от еврейского же религиозного влияния - идея пригодная и сионистам, и социалистам). Позже это формулировалось как "национально-персональная автономия". (И, в частности, чтобы еврейские культурно-бытовые учреждения содержались на счёт государства, но оно не вмешивалось бы в их деятельность.) - А как может "самоуправляться" территориально-рассеянная нация? 2-й съезд Союза, в ноябре 1905, вынес решение: созывать Всероссийское Еврейское Национальное Собрание57.

Все эти идеи, и "национально-персональная автономия" еврейства в России, проявлялись и продержались в разных формах до самого Семнадцатого года. Однако Союз Полноправия не оказался долговечен. В конце 1906 от него откололась противосионистская Еврейская Народная группа (Винавер, Слиозберг, Кулишер, Штернберг), отказавшаяся от задачи Еврейского Национального Собрания; вскоре затем - и Еврейская Народная партия (С. Дубнов, духовный и культурный национализм, в частности гарантировать право еврейского языка повсеместно в публичной жизни, - но на какие средства и каким образом?..); и ещё Еврейская Демократическая группа (Брамсон, Ландау), близкая к трудовикам58. Обвиняли Союз Полноправия и в том, что он примкнул к кадетской партии и потому "не может представлять еврейское население в России"; а сионисты считали "достиженцев" "чуть ли не ассимиляторами", социалисты - упрекали в буржуазности59.
– В начале 1907 Союз перестал существовать60.

Сионисты же всё дальше увлекались вихрем идущей, кажется, российской революции, и в ноябре 1906 их всероссийский съезд в Гельсингфорсе признал "необходимым не только повернуться лицом к повседневным нуждам и требованиям русского еврейства, но и вложиться вплотную в его политическую и общественную борьбу"61; Жаботинский настаивал внести в сионистскую программу требование установить в России народовластие; Д. Пасманик отклонил возражением, что "такое требование могут выставлять лишь те, кто готовы выйти на баррикады"62. В конце: Съезд "санкционирует присоединение сионистов к Освободительному Движению"63. А оно как раз уже было на исчерпе, после провала Выборгского воззвания.

Автор этой программы Жаботинский обосновывал: конечная цель сионизма может быть осуществлена только через несколько десятилетий, а в борьбе за полноправие евреи ещё лучше поймут задачи сионизма64. Правда, Жаботинский оговаривался: "Мы оставляем первые шеренги представителям нации-большинства. Мы отклоняем от себя несбыточную претензию вести: мы присоединяемся"65. То есть Палестина - Палестиной, а пока будем бороться в России. За три года до того Плеве и указывал Герцлю, что опасается именно этого поворота в сионизме.

Слиозберг видит роль сионистов никак не скромной: "сионисты после гельсингфорсского съезда решили захватывать все области еврейской общественной деятельности в свои руки", стремились "к захвату влияния на местах". (В 1-й Государственной Думе из 12 евреев-депутатов пятеро были сионистами.) Но замечает: впрочем, вся эта еврейская многопартийность была "делом небольших кружков интеллигентов", а не еврейских масс, и пропаганда этих группок "создавала только путаницу в умах"66.

Да, ото всех этих дроблений не добавлялось определённости: за какие права - равные или полные - и в какой именно форме - гражданской или национальной российские евреи боролись?

И не забудем: "Все эти группы, чисто интеллигентские... не включали в себя элементов ортодоксального еврейства, которое, наконец, сознало необходимость организации в целях борьбы против распространявшегося антирелигиозного настроения среди еврейской молодёжи". И так "началось то, что потом получило своё развитие в "Агудат Израиль"". Это движение было озабочено, что "революционные еврейские элементы вербовались среди нерелигиозной еврейской молодёжи", тогда как "большинство евреев, а именно ортодоксальное, стремясь к получению прав и к отмене ограничений, оста[ё]тся верноподданными престолу и далек[о] от мысли о ниспровержении существующего строя"67.