Шрифт:
— Не смог купить «Инфо», — пожаловался господин Маклдафф. — Пришлось купить это.
Вильям откашлялся.
— Есть что-нибудь интересное? — спросил он. Даже со своего места он мог прочесть набранный огромными буквами заголовок:
СОБАКА КУСАЕТ ЧЕЛОВЕКА!
Он все-таки сделал это новостью.
— О… Лорд Витинари ушел чистеньким, — сообщил господин Маклдафф.
— Иначе и быть не могло, — заметил господин Ничок. — Очень умный человек, что бы о нем ни говорили.
— И его пес в полном порядке, — продолжил господин Маклдафф.
Вильяму очень хотелось схватить его за шиворот и встряхнуть, чтобы читал быстрее.
— Приятно слышать, — отозвалась госпожа Эликсир, разливая чай.
— Что, и всё? — изумился Вильям.
— Остальное — обычная политическая чепуха, — фыркнул господин Маклдафф. — Всякие притянутые за уши россказни.
— А никаких интересных овощей там не отпечатано? — спросил господин Каретник.
Господин Маклдафф внимательно просмотрел листок.
— Нет.
— Моя фирма подумывает обратиться к этому человеку, чтобы он продал нам семена своих овощей, — признался господин Каретник. — Такой товар пользуется большим спросом. — Он поймал на себе взгляд госпожи Эликсир. — Только тех овощей, что для семейного просмотра, разумеется, — быстро добавил он.
— О да, смех — полезная штука, — мрачно заметил господин Маклдафф.
«Интересно, — несколько не к месту подумал Вильям, — а смог бы господин Винтлер вырастить горошину какой-нибудь презабавной формы? Наверное, смог бы», — тут же ответил он сам себе.
— Лично мне кажется очень важным, — произнес он, — узнать о том, что лорд Витинари невиновен.
— Да, конечно, им это очень важно знать, — откликнулся господин Маклдафф. — Но не совсем понимаю, какое это имеет отношение к нам.
— А как же… — начал было Вильям. Госпожа Эликсир многозначительно поправила прическу.
— Я всегда считала лорда Витинари самым красивым мужчиной Анк-Морпорка, — провозгласила она и заметно разволновалась, когда все дружно уставились на нее. — Ну, то есть я всегда несколько удивлялась отсутствию леди Витинари. Так сказать. Гм.
— А знаете, говорят, что… — хмыкнул господин Крючкотвор.
Руки с быстротой молнии мелькнули над столом, схватили ошеломленного мужчину за лацканы и подняли так, что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Вильяма.
— Я вот не знаю, что говорят, господин Крючкотвор! — заорал Вильям. — Зато ты все знаешь, господин Крючкотвор! Почему бы тебе не рассказать нам, что говорят, а, господин Крючкотвор?! Почему бы тебе не рассказать нам, кто тебе об этом сказал, господин Крючкотвор?!
— Господин де Словв! Что ты себе позволяешь?! — воскликнула госпожа Эликсир, а господин Ничок убрал подальше свой тост.
— Прошу меня извинить, госпожа Эликсир, — ответил Вильям, не выпуская отчаянно сопротивляющегося господина Крючкотвора, — но мне тоже хочется знать то, о чем все уже, судя по всему, знают. И я хочу знать, откуда все об этом знают, господин Крючкотвор!
— Говорят, у него есть любовница в Убервальде. Весьма влиятельная дама… — пробормотал господин Крючкотвор. — И я был бы весьма признателен, если бы ты отпустил меня.
— И это все? Но что в этом дурного? Это дружественная нам страна!
— Да, но говорят…
Вильям отпустил его. Крючкотвор упал обратно на свой стул, а Вильям, тяжело дыша, остался стоять.
— Так вот, это я пишу статьи в «Правду»! — резко произнес он. — И то, что в них написано, говорю я. Я. Я все сам выясняю, все проверяю, а еще люди, которые часто используют букву «ять», пытались меня убить! Я не чей-то там брат, с которым вы встретились в пивной! Я не дурацкий слух, который распространили лишь для того, чтобы посеять беду! Постарайтесь вспомнить об этом, прежде чем нести какую-нибудь чушь, уверяя, что «все это знают». А еще примерно через час я пойду во дворец, чтобы встретиться с командором Ваймсом и тем, кто сейчас является патрицием, и еще со многими людьми, чтобы наконец разобраться во всей этой чепухе! И встреча не обещает быть приятной, но я все равно пойду, потому что хочу, чтобы вы узнавали о том, что действительно важно! Прошу прощения за чайник, госпожа Эликсир. Уверен, его еще можно починить.
В гробовой тишине господин Ничок взял в руки новостной листок и спросил:
— Так это все ты пишешь?
— Да!
— А я… э-э… думал, у них для этого специальные люди…
Все смотрели на Вильяма.
— Нет никаких «их». Есть только я и одна девушка. Мы вдвоем все и пишем.
— Но… кто вам говорит, о чем писать?
Все снова перевели взгляды на Вильяма.
— Мы сами решаем.
— Э-э… А это правда, что большие серебристые блюдца похищают людей?
— Нет!