На самом деле произошло следующее. Рено, оторвавшись на мгновение от сочной куропатки, заявил, что ничего не имеет против Тивериадской Эсмеральды и охотно признает ее первенство во всех вышеперечисленных смыслах.

Ожидавший другого развития событий де Бурви растерялся и с опрокинутым выражением лица вернулся к своему столу.

По залу пробежал вздох облегчения.

Де Созе, видя провал своего плана, нервно грыз какую-то кость.

–  Я все сказал как вы велели, а он...
– оправдывался ни в чем, по сути, не виноватый де Бурви.

–  А может быть просто сказать ему, что он негодяй?
– предложил находчивый де Кинью.

–  Нет, нет, нет, - в глазах де Созе мелькали быстрые огоньки, он снова что-то придумывал.
– Придумал.

–  Идите снова к нему, де Бурви.

Тот выронил кусок колбасы на блюдо.

–  Зачем?

–  И скажите ему... короче, повторите все то же, что и в первый раз, но присовокупите, что достоинства этой Эсмеральды из Тивериады так блистательны, что затмевают достоинства самой принцессы Изабеллы.

Маркиз прокашлялся с недовольным видом. Надоело мне болтать эти глупости. Может, как предлагает де Кинью, сразу навалиться. Де Созе поморщился.

–  Посмотрите сколько здесь народу. Это должна быть благородная ссора, судари мои, благородная. Вы что забыли, что это такое?

–  Н-да, - вздохнул де Бурви.

–  Идите, идите, он уже съел третью куропатку.

Почитатель Тивериадской Эсмеральды с самым неохотным видом снова пересек харчевню и выложил пожирателю куропаток все, что ему было велено. Но, поскольку, борьба с икотой не была доведена им до конца, подлая контратака этого коварного врага началась в тот момент, как он окончил свою заносчивую и пышную речь. Она увенчалась громким, можно даже сказать истошным иканием.

Это развеселило Рено и он спросил.

–  Чьи, чьи достоинства бледнеют при появлении донны Эсмеральды?

–  Достоинства принцессы Изабеллы, - перебарывая очередной приступ заявил красный, как рак, маркиз.

–  И тот, кто захочет держаться противоположного мнения, обязан будет обнажить меч и доказать свои права на такое направление мыслей.

Рено весело вздохнул.

–  Вам не повезло, мой икающий друг, придется вам поискать противника в другом месте, ибо мой взгляд на достоинства этой Тивериадской барышни полностью совпадает с вашим.

Икнув еще раз, теперь уже растеряно, де Бурви медленно развернулся и отправился восвояси. Он чувствовал себя совершенно оплеванным, но никак не мог сообразить как это случилось.

Де Созе чувствовал себя не лучше.

–  Не получится благородного поединка, - констатировал де Кинью и у него снова возник интерес к еде.

У Рено тоже. Он принялся за пятую куропатку и с наслаждением выпил чашу вина.

–  Сейчас он уйдет, сейчас он уйдет...
– панически шептал де Созе.

Де Бурви, отдуваясь, вытирал пот со лба, почти полностью занятого бровями.

–  Легче махать мечом, чем болтать языком.

–  Сейчас вы подойдете к нему, - возбужденно зашептал де Созе ему на ухо.

–  Нет, - испуганно отмахнулся умученый икотой рыцарь, - я больше не могу. У меня все подвязки мокрые от пота. И потом, у меня ничего не получается, вы же сами видите.

Де Созе вскочил, закусив губу, отхлебнул вина, закусив губу снова, с грохотом, весьма воинственным, поставил чашу на стол и почти бегом преодолел расстояние до ненавистного столика.

–  Меня зовут барон де Созе, и я не позволю, чтобы в моем присутствии оскорбляли имя принцессы царствующего дома!

Откинувшись на стуле, Рено спокойно посмотрел на него и рассудительно сказал.

–  Тогда обратите ваши претензии в сторону своего товарища, это он не в самых благопристойных выражениях отзывался о принцессе Изабелле. Я всего лишь не спорил с ним.

–  Этого достаточно!

–  Для чего?

–  Для того, чтобы потребовать у вас удовлетворения.

Рено зевнул и отхлебнул вина.

–  Вы могли бы сразу сказать, что вам хочется подраться, зачем было устраивать этот балаган и трепать имена ни в чем не виноватых дам.

Де Созе одним, весьма надо сказать, умелым движением вытащил свой меч и крикнул.

–  Представьтесь, сударь! Я хочу знать с кем скрещиваю свой меч, может быть вы недостойны поединка со мною.

–  Да полно вам, вы прекрасно знали к кому пристаете.

Рено встал и сделал шаг назад к стене и мгновенно, последняя из заказанных им куропаток, была разрублена и порхнула в разные стороны.