Никки стояла на склоне холма и, скрестив на груди руки, пристально рассматривала белую мраморную статую, освещенную факелами. Жители Алтур-Ранга считали, что эта благородная фигура, этот символ их свободы никогда не должен оставаться в темноте. Они следили, чтобы Сильная Духом всегда была освещена.

Большую часть ночи Никки медленно шагала по мрачному холлу гостиницы, удрученно размышляя о жизни, завершающейся там, за дверью. Она испробовала все, что знала, чтобы помочь Каре, но безуспешно.

Никки не была близко знакома с Карой, но она хорошо знала Ричарда. Вероятно, она знала его лучше, чем кто-либо еще, за исключением, пожалуй, Зедда, его дедушки. Это не были истории из его детства, она знала Ричарда — взрослого человека. Она познала глубину его души. Можно сказать, что никого из живущих она не знала лучше.

Она понимала глубину его горя. За время ее безуспешных попыток спасти Кару, дар Никки непроизвольно уловил отзвуки ее страдания. Это разбивало ей сердце, она всей душой хотела помочь Ричарду перенести эту потерю. Она сделала бы все на свете, чтобы уберечь его от этого.

Не раз она порывалась войти и успокоить горе Ричарда, или по крайней попытаться облегчить его, разделить его одиночество. Однако дверь не открывалась.

Это ее озадачило, но она слышала, что внутри только двое. Она ощущала горе, заполняющее комнату, и оставила попытки открыть или выбить дверь. Не в силах больше слышать, как Ричард разговаривает с Карой, Никки вышла наружу и через черную пропасть ночи незаметно дошла до статуи, которую он создал.

Впрочем, Никки предпочла бы заняться другими делами, чем пристально разглядывать величественное творение Ричарда.

Бывает так, что смерть кого-то близкого заставляет увидеть мир новыми глазами, заставляет вернуться к основным жизненным ценностям, самым важным в жизни каждого человека. Она задавалась вопросом, что произойдет с Ричардом, когда Кара умрет. Вернет ли это его назад к действительности? Оставит ли он, наконец, свою погоню за призраками и вернется к людям, которые мечтают освободиться от власти Имперского Ордена?

Послышались шаги. Кто-то позвал ее по имени. Никки обернулась.

Это был Ричард. Он двигался в ночной темноте и его сопровождал еще кто-то. Сердце Никки оборвалось. Это могло значить только то, что страдания Кары закончились.

Ричард подошел ближе, и Никки увидела его спутника.

— О, добрые духи. Ричард, — прошептала она, ее глаза широко раскрылись. — Что ты сделал?

В тусклом свете отдаленных факелов Кара выглядела живой и совершенно здоровой.

— Лорд Рал вылечил меня, — сообщила она будничным тоном, словно это было незначительной услугой, заслуживающей внимания не больше, чем, если бы он принес ей стакан воды.

Никки ошалело смотрела на них.

— Как? — вот и все, что она смогла выговорить.

Ричард выглядел уставшим, словно после битвы. Она почти ожидала увидеть на нем следы крови.

— Я не мог вынести, что буду рядом и не попытаюсь помочь, — объяснил он. — Полагаю, необходимость была достаточно сильна, так что я смог кое-что сделать, чтобы вылечить ее.

Внезапно она ясно поняла, почему не смогла открыть дверь. Он действительно сражался, и в каком-то смысле следы крови на нем были. Только их мог видеть не каждый.

Никки наклонилась к нему.

— Ты использовал дар. — Это был не вопрос, это было обвинение. Тем не менее, он ответил на ее вопрос.

— Полагаю, да.

— Полагаешь… — Никки тут же пожалела, что не смогла скрыть иронию, прозвучавшую в ее словах. — Я перепробовала все, что могла и знала. Ни одна моя попытка не увенчалась успехом — я так и не смогла исцелить ее. А что сделал ты? И как ты сумел коснуться своего Хань?

Ричард застенчиво пожал плечами.

— Я точно не знаю… Я обнимал ее и чувствовал, что она умирает. Я чувствовал, как она ускользает все дальше и дальше. Позволив своему я спуститься туда, где она находилась, я просто пытался помочь ей. Как только мне удалось объединиться с ее душой, я забрал себе ее боль, чтобы она могла взять у меня мою силу и жизненное тепло, которое я ей предложил.

Никки была знакома с этим сложным магическим явлением, но была ошарашена, услышав его объяснение, да еще с использованием подобной терминологии. Это прозвучало так, словно она, спросив, как он сделал эту статую, в ответ услышала что-то вроде «просто убрал куски камня, которые считал лишними». Его объяснение было абсолютно точным и в то же время невероятно нелепым и наивным.

— Ты забрал себе то, что убивало ее?

— Вот именно.

Никки сжала виски кончиками пальцев. Даже она, со своими возможностями, с ее магической силой, не говоря уж об опыте и полученных знаниях, не решилась бы предпринять подобное. Она вынуждена была сделать над собой усилие, чтобы немного успокоить биение сердца.