А дело было действительно крутое. Как выяснилось на следствии, вакцина изготовлялась вовсе не в Италии, а в Иордании, а через Италию только переправлялась -- специально, чтобы там получить фальшивые европейские бумаги и сертификаты.

Итоев, которого ваххабиты считали своим, ехал на переговоры по поводу поставки вакцины в Чечню. Умело подсунутый Светлане материал для статьи в "Абсолютно секретно" помог "чехам" раскусить Итоева, и его тут же, не задумываясь, убрали. Так что информацию о поставках вакцины он ФСБ сообщить не успел. Ну а потом начали убирать всех, кто хоть как-то касался этой темы.

В школы вакцина попала не случайно. Эти подонки хотели ее сначала испробовать, провести, так сказать, "клинические испытания". Они были абсолютно уверены в своей безнаказанности! И ведь действительно аналитики из ФСБ прохлопали армейскую поставку вакцины, потому что шла она под другой маркой, через другую фирму, была тщательно проверена и сертифицирована Минздравом.

Самое-то гнусное, конечно, что дело не обошлось без пособничества армейских чиновников. Сколько уж им давали террористы, я не знаю, но это ж надо было начмеду армии умудриться издать приказ о вакцинации всех подразделений, находящихся на территории Чечни, в один день! Эффект, блин, был бы стопроцентный. Промедли мы еще хотя бы один день!..

Следователи так и не сказали мне, сколько армейского народу пошло под трибунал, под суд, но я думаю -- немало.

Как я и предполагал, итальянца первым спровадили на родину -- от греха подальше. Он перед отъездом заходил, прощался. Я на всякий случай записал его адрес и телефон. Вдруг придется с Ольгой и Настеной в Италии отдыхать?

* * *

...Светлана Корниенко вязала, удобно устроившись на диване, когда в замке входной двери повернулся ключ. Она подалась вперед, прислушиваясь. Протянула руку к гантеле, лежащей рядом с диваном. Недавние страшные события научили ее многому, но прежде всего -- осторожности.

Ко всему прочему, дверь была закрыта на засов, поэтому при всем желании снаружи ее открыть не удалось бы.

Светлана подошла, глянула в глазок. На лестничной площадке было темно.

– - Кто там?
– - тихо спросила она, вжавшись с гантелей в руке в стену.

– - Света, это я! Открыть не могу!
– - раздался из-за двери голос Злотникова.

– - Семен!
– - вскрикнула она и принялась открывать замки.

Он вошел. Загорелый, почти черный, с выгоревшими волосами. Она растерянно отступила на шаг, потом вдруг бросилась ему на шею:

– - Сема, Сема! Господи, как же я по тебе соскучилась! Неужели в этой твоей командировке нельзя было позвонить?

– - А чего звонить-то? Приехал вот.

– - Балбес!
– - шутливо хлопнула она его по плечу.
– - Я бы хоть ужин приготовила.

– - Не надо ужин.
– - Злотников привлек к себе девушку и стал целовать.

– - Да ты хоть кроссовки сними, -- засмеялась Светлана.

– - Да-да, -- растерянно пробормотал Артист.
– - Слушай, а что с дверью?

– - Он еще спрашивает! Дверь новая, и замки новые. Или ты хотел с дырками жить?

– - А!
– - вспомнил Артист и снова привлек к себе Светлану.

* * *

Была глубокая ночь. Светлана лежала на плече у Злотникова и счастливо улыбалась.

– - Свет, ты спишь?
– - шепотом спросил Семен.

– - Устал?

– - Да нет, ты что! Просто я спросить у тебя хотел.

– - Ну спрашивай.

– - Ты это... замуж за меня не пойдешь?

– - Господи, и он еще называет себя артистом!
– - рассмеялась Светлана.
– - Кто так предложение делает? А где букет, подарки?

– - Подарки завтра. Я сегодня не успел. Но завтра точно будут. Ну так как?

– - Что -- как?

– - Насчет моего предложения?

– - Раз подарки и букеты завтра, -- значит, и ответ тоже завтра.

– - А сейчас никак нельзя?
– - Артист горестно закряхтел.

Светлана крепко обняла его, прижалась всем телом.

– - Господи, какой дурачок! Конечно, можно! Неужели ты не видишь!

* * *

...Я сидел в своей мастерской и от нечего делать строгал Настене жар-птицу из деревяшки. Работы сегодня не было, и я отпустил мою столярную гвардию.

Когда я вернулся со своих "военных сборов", Ольга посмотрела на меня и заплакала, и Настенка, глядя на мать, тоже заплакала. Видок у меня был, конечно, тот еще: морда в синяках, на груди специальный корсет, чтобы срастались сломанные ребра. Я обнял их и сказал, что ни на какие сборы больше никогда не поеду.

– - Врешь ты все -- поедешь, -- вздохнула Ольга и ничего больше не сказала. Она у меня никогда лишнего не говорит. Что можно -- я сам расскажу, ну а что нельзя, то нельзя. Настоящая офицерская жена! У мужика своя мужицкая работа, и нечего в нее нос совать! Это, кстати, не я так говорю, это жена моя так говорит...