– За камнями там ничего опасного не притаилось?

– Нет. Все просматривается. Чудовищ пока не видно. Но живности полно, как в аквариуме. Крупнее всех наша приятельница, рыба-"лапша". Забилась в дальний угол и машет на меня плавниками. Гонит, наверное. Уйду, уйду, потерпи немного. Я только сфотографирую.

– Надежда!
– с шутливой суровостью оборвал ее Игорь.
– Не заигрывай с аборигенами! Лучше информируй, что ты видишь.

– Представляешь, шеф, тут кораллы anthozoa, веточками, как на дне, но совсем тонкие.

– Странно, - удивился Игорь, - кораллы - и в пещере, в полной темноте. Ну ладно, с этим дома разберемся. Вылезай. У нас еще немало дел впереди.

Они двинулись дальше, поминутно останавливаясь, чтобы запечатлеть очередного экзотического обитателя моря, полюбоваться необычной водорослью, рассмотреть причудливый коралл. Они плыли безо всякого направления, не стараясь ориентироваться - кольцевая форма подводного скалистого островка-атолла, куда совершил вынужденную посадку дисколет, не позволяла сбиться с пути и заблудиться.

Медленно шевеля ластами, Игорь и Надя парили над дном, похожим на по-восточному затейливый ковер, переговаривались, шутили и не испытывали ни малейшего беспокойства: оба знали, что космический корабль, хоть его и не видно, совсем рядом и за его стенами можно в считанные минуты укрыться от любых опасностей.

Поэтому, когда краем глаза Игорь заметил проскользнувшую в синеве крупную тень, он не слишком встревожился. Однако, памятуя о пережитом накануне приключении, по примеру Роберта предложил Наде держаться поближе к скалам.

– А что это было?
– настороженно спросила девушка.

– Не знаю, не разглядел. Но...

– Что "но"?

– ...Похоже, сейчас состоится повторная демонстрация...

И в самом деле, тень снова появилась в поле зрения, но на этот раз не исчезла, а приблизилась, и во флегматичном щучьем силуэте Игорь узнал вчерашнюю барракуду. "Хотя с чего я взял, что вчерашняя?
– мелькнуло в голове у Игоря.
– Вряд ли она здесь одна единственная". Он прислонился спиной к камням рядом с Надей.

– Надюшка, - слишком уж спокойным голосом сказал Игорь.
– Ты, если она решит покружить вокруг нас, давай-ка ее поснимай. А я на всякий случай подстрахую...

Надя решительно вскинула камеру, нацелилась на барракуду, которая уже плыла прямо на них. Испугавшись резкого движения, хищница круто взмыла вверх, выполнила подводное сальто с разворотом и отвернула назад, к границе видимости.

– Если она сунется еще раз, - пообещал Игорь, - я ее прикончу.

– Обожди!
– Надя раскраснелась, глаза ее азартно блестели.
– Все-таки я снимала далековато, многие параметры могут не выйти.

– И что ты предлагаешь?

– Пусть подойдет поближе.

Словно поняв приглашение, барракуда опять устремилась к ним. И опять, но теперь уже вдвое ближе, ушла в сторону. Сверкнуло жирное желтое брюхо.

– Успела?
– спросил Игорь.

– Успела, - подтвердила Надя, но камеру не опустила: барракуда снова шла в атаку.

Первый выстрел Краснов сделал, когда до барракуды оставалось метров пять. Тоненькая серебряная цепочка потянулась от дула станнера к рыбине, ткнулась в крутой угрюмый лоб.

В освоенной человечеством вселенной нет такого живого существа, которое устояло бы против парализующего действия стан-иглы. Ей не надо пробивать плоть - стоит ей чуть коснуться кожи, и микрокомпьютер, к этому моменту уже успев проделать необходимые расчеты, дает биомагнитный импульс. Один-единственный, короткий, бесшумный - и любое животное падает бездыханным. В девяноста девяти случаях из ста из стан-паралича выйти не удается, животное гибнет, и поэтому станнерами снабжаются лишь специальные экспедиции, да и те имеют право применять их лишь в исключительных обстоятельствах.

У Краснова была возможность лично убедиться, как безотказно действует станнер на взбесившегося канадского волка, дракона-трекаба на планете фаргола или песчаного подкопщика в пустынях Ас Сафиры. Однако проклятая барракуда, казалось, даже не почувствовала укола. Она продолжала надвигаться, отвесив нижнюю челюсть и обнажив клыки.

Игорь успел выстрелить еще дважды, потом приплюснутая морда возникла перед самым шлемом. Все вскипело, слилось в один отчаянный ком: открытая пасть с ребристым зубастым небом, твердый как камень бок, в который он уперся стволом, визг Нади, удар похожего на широкий ремень с бахромой хвоста, от которого загудело в ушах... Потом барракуда повернулась и опять исчезла в синей непроглядной туче.