– Где мне найти этого Унтамо?!

– В Манале. Боги уже покарали род Унтамо, он иссяк. Сам Унтамо давно умер. Из его детей осталась только дочь Марьятта. Отец отдал ее в жены своему верному соратнику, Антеро из рода Калева.

На небе золотился рассвет. Вдалеке над озером раздавались крики чаек, на траву легла жемчужная роса. Калли так и сидел у ворот. Он чувствовал холод – смертельный холод, выстудивший не только тело, но и душу. Глядел перед собой, но видел только тьму.

Наконец Калли поднял голову, протер глаза. Его взгляд остановился на пушистой сосенке, что росла неподалеку. Калли вытащил нож из поясных ножен.

– Только попробуй разболтать Вяйно, кто здесь был! – хрипло пригрозил он. – Ветки срежу, все по очереди, на живой обстругаю кору! Не веришь?

Сосенка задрожала.

Ильмо и Ахти добрались до Заельников уже под вечер, переночевали, а с утра пораньше отправились на поиски дома Тииры. Дорога к озеру была давно заброшена. Она заросла так, что ее с трудом можно было найти среди осоки. В поросших мхом колеях стояла вода, хлюпала под ногами. Низкий болотистый берег порос камышом, над водой тонко звенели комары. Ильмо заметил, что в прибрежном иле отпечатались следы босых ног, как старые, так и свежие. Видно, этой тропой иногда ходили – бывший райден Тиира был не совсем забыт родичами. Из камышей торчал острый нос ветхой лодки, наполовину вытащенной на берег.

– Лошадей, похоже, придется оставить здесь, – сказал Ахти. – Лодка точно их не выдержит, а берегом не проехать – слишком топко.

– Эта лодка и нас-то вряд ли выдержит, – проворчал Ильмо. – А насчет лошади и лося – ты посмотри на них. Будь у нас настоящая ладья, они бы все равно не пошли.

Конь Ахти тревожно косился на воду, ржал и всхрапывал и явно был не прочь удрать обратно в Заельники. Ездовой же лось просто встал, широко расставив голенастые ноги, с таким видом, будто собирался простоять тут до будущей зимы.

– Чего это с ними?

– Здесь проклятое место, – сказал Ильмо, стаскивая лодку на воду. – А может, чуют мертвецов. Залезай сюда, Ахти, только осторожно. Нам повезло – тут есть весла, и даже ковш, чтобы вычерпывать воду. Чувствую, он пригодится. Лодка дырявая, как сито.

На противоположном берегу плавно вздымалась гора Браге, отбрасывая на воду длинную тень. В небе над горой восходящее солнце золотило легкие кружева облаков. Ельники отливали благородной темной зеленью в его лучах.

– Вон там моя охотничья стоянка, – сказал Ильмо, любуясь горой. – У меня там палатка. Сплаваем?

– Лучше сперва поговорим с колдуном. Может, он предложит остановиться у него. А уж если он не захочет нам помогать – уплывем к тебе на гору.

Ильмо хохотнул.

– Знаешь, будь этот Тиира самым гостеприимным хозяином на свете, я все равно не останусь у него на ночь.

– Почему?

– Скоро сам увидишь.

Они проплыли вдоль сумрачного, подтопленного северного берега, и вскоре впереди показались первые обгорелые развалины. Ахти смотрел на погибшую деревню во все глаза.

– Ого! – воскликнул он. – Что здесь случилось? Мор? Междоусобица?

– А кто его знает? – ответил Ильмо, направляя лодку к сходням. – Так, это еще что?!

Прибрежная глина хранила множество свежих следов. Совсем недавно здесь причаливала лодка – причем не та, на которой приплыли они сами, а плоскодонка, вроде той, с которой обычно рыбачил Калли. Вот и она, наполовину вытащенная на берег. А рядом отпечатки ног, побольше и поменьше.

– Что там? – спросил Ахти. Ильмо молча указал на следы.

– Им дня два, – сказал он. – Может, и больше – дождей уже давно не было, – но ненамного.

– Наверно, просители из Заельников?

Ильмо покачал головой. За каким хийси Калли снова сюда плавал? Он же сам сказал, что здесь полно неупокоенных мертвецов! И кого это он с собой привез? И куда они оба делись потом?

– Рыбаки же сказали, что к Тиире уже много лет никто не ходит с просьбами, – ответил он Ахти. – Он для того и поселился в этих развалинах, чтобы его оставили в покое. Что-то мне не нравится это…

Поднявшись по берегу, они миновали то, что осталось от ворот, и медленно пошли мимо пожарищ. Ахти с любопытством вертел головой, Ильмо держался настороженно – он не забыл холодные огоньки, что блуждали здесь по ночам. Но, вообще-то, утром здесь оказалось не так уж страшно – скорее, бесконечно тоскливо.

Тем временем солнце взошло над кромкой леса, заливая светом заброшенную деревню. Ахти прищурился, указал вперед:

– Там, на отшибе, стоят уцелевшие дома! Нам наверняка туда. Как можно жить в таком унылом месте? Всё равно что поселиться на жальнике.