Отсутствовали, то есть не принимали участия в этой круговерти, пожалуй, только двое: Инженер и Ксенобиолог. Инженер, понятное дело, возился с паяльным устройством и злополучными проводками в рабочем тамбуре, где его не смог бы найти никто из научной части экипажа, потому что они никогда сюда не заглядывали, за исключением, может быть, одного первого раза, да и то в виде экскурсии. Он и запомнился им таким неуютным: шумным и грязным - и это при том, что они не стали заходить в само реакторное отделение, ограничившись лишь тем, что поглядели внутрь через небольшое оконце. Впрочем, Капитан тоже старался пореже навещать Инженера, чтобы не отвлекать его чересчур часто. Работа была слишком тонкая и слишком важная.

Ксенобиолог же - неожиданно и для себя самой - ощутила прилив вдохновения к научной работе. Для начала она принесла в лабораторию пробы местного грунта, распределила его по ящичкам, оборудованным иглами-анализаторами и высадила в них привезенные семена. Выставив все ящики в нишу климатизатора и накрыв прозрачной крышкой, она оставила их так до появления всходов, а сама принялась за другую, более сложную, но очень важную задачу - выявить местные формы растений, пригодных для употребления человеком в пищу. Следовало изыскивать именно растения с наибольшей питательной массой, а уже затем рассматривать вкусовые качества, коэффициент накопления полезных веществ и так далее. Ксенобиолог превосходно понимала, что современная селекция происходит отнюдь не с помощью поиска культур в открытой природе, а с помощью планомерного субклеточного программирования, однако ей грели душу несколько ранних примеров, как это было с зерновыми, пасленовыми, с дрожжами и некоторыми другими исторически важными видами. Как ученому, ей не терпелось, чтобы ее имя прозвенело по всему миру. Открытая природа Глории могла дать богатейшую основу, как впрочем с той же вероятностью могло оказаться совсем наоборот. Ее охватил зуд поиска. Осознав тот факт, что у нее не получится взять у автохтонов все и сразу, по крайней мере до момента их обнаружения, она вооружилась нехитрым инвентарем и вышла на улицу.

Близился вечер и для начала Ксенобиолог решила ограничиться осмотром близлежащих окрестностей.

Энергетик на площадке устанавливал и подключал динамики.

– Как дела, Патрик?
– спросила его Ксенобиолог.

– Салли? Готовлю музыку для дискотеки. Тебя можно будет пригласить потанцевать?

– Хм, - хмыкнула Ксенобиолог.
– Посмотрим. Попробуй. Кстати, если что, я скоро вернусь.

– Ты в лес? не боишься?

– Нет, - отмахнулась та и пошла в сторону подъема склона.

Выйдя за пределы площадки, она стала время от времени нагибаться и рассматривать то или иное растение, его строение, форму листка, цветка, корня. Особенно интересные экземпляры она клала в сумку.

Когда Энергетик закончил подсоединять колонки, он оглянулся и отметил, что Ксенобиолог все еще находится в пределах видимости, правда далеко, уже метрах в ста. Уже собравшись вернуться в Корабль, он наткнулся на сидящего на крыльце Геолога.

– А ты, Айзек, чего бездельничаешь?
– строго спросил он.
– Мы ведь только из-за вас двоих собственно и прилетели в это поганое место. Даже Салли вон старается, а ты сидишь.

– Любуюсь закатом, - флегматично ответил Геолог.
– Красиво... А насчет меня ты не беспокойся. Сегодня праздник, официальный выходной, так что я имею право делать все, что угодно. Мне угодно любоваться закатом.

– И все же, - не отставал от него Энергетик, - имей чувство ответственности. Мы сидим в этой дыре единственно из-за вас двоих. А праздник мы могли бы отметить хоть в космосе.

– Ошибаешься. Мы находимся здесь по совершенно иной причине. Мы думаем, что Глория нам нужна как форпостная база и как источник ресурсов, а она не хотит перед нами раскрываться. Она до сих пор для нас белое пятно и черная комната и так будет до тех самых пор, пока мы не умерим спесь и не уменьшим свой гонор.

– Сдается мне, приятель, тебе напекло голову. Ты говоришь, а я тебя совсем не понимаю. Займись каким-нибудь полезным делом. Ведь это твоя прямая задача разузнать имеются ли на планете природные ресурсы и в каких именно количествах, такие как германий, металлы, минералы, углеводороды, тяжелая вода. Без этих данных нам попросту нельзя возвращаться. А их у нас до сих пор нет.

– Все верно, Патрик, - ответил Геолог. Он поднял руку и показал вдоль ущелья.
– Посмотри какое приятное сочетание зеленых цветов. Переливами.

– Тьфу тебя.

Энергетик махнул на него рукой и вошел в Корабль. Коридор был наряден. Вдоль плинтусов сверху и снизу тянулись цепочки помигивающих разноцветных фонариков. Он поднял глаза на движение и увидел в закутке коридора поднимающегося по лесенке Штурмана.

– Ты куда?
– недоуменно спросил он его.
– Там же машинное отделение?

Штурман шел проведать Инженера и совсем не планировал, чтобы Энергетик прознал об аварии. Спасла неожиданная находчивость:

– В машинном отделении ведь тоже должно быть нарядно, - притворно радостно ответил он Энергетику и продемонстрировал рулончик серпантинной ленточки, который еще не успел выложить из кармана комбинезона, - пойду и там повешаю.

– А, ну-ну, - буркнул Энергетик и пошел своей дорогой.

Штурман перевел дух. "Вот истоки лжи - слабость и стремление избежать худшего". Он открыл дверь в тамбур, на которой со вчерашнего дня стояла блокировка от всех астронавтов, кроме трех заговорщиков, и вошел внутрь. Прежде всего в нос ударил запах испарений специального паяльного масла. Вентиляция не успевала его устранять, даже работая с надрывным звуком. Инженер сидел сильно сгорбившись за низеньким столиком и лудил очередной тончайший проводок.