– Верочка, иди ко мне, сядь рядом.

Она вздрогнула, подняла голову.

– Со мной тебе трудно?
– С неожиданно нахлынувшей нежностью я обнял ее.
– У нас все будет хорошо, накрепко, навсегда!

– Уж помалкивал бы.
– Глядя в сторону, заплакала.
– Ты совсем меня за дурочку принимаешь. Думаешь, ничего не знаю...

– Ты о чем, Верочка?

– О краснодарской. Думаешь, забыла?

– Зачем про это сейчас, зачем, скажи, пожалуйста?

– Мне семью свою сберечь надо. Через всю страну прошла - тебя искала!

Я гладил Верины волосы в крутых завитках.

– Не надо, Вера... Мы завтра идем в бой...

Она насторожилась:

– Хочешь избавиться от меня?

– Избавиться... Словечко-то нашла. Ты нужна нам - мне и дочери. У меня, кроме тебя, никого нет. И смотри правде в глаза: Наташку можем оставить круглой сиротой.

– Ты мне зубы не заговаривай Наташкой. Я знаю сама, где мне быть и какую дорогу топтать. Не поеду никуда. Не будет этого, не будет...

– Да пойми, жен на фронт не берут!

– Разве? Мало там баб с вами...

– Там не бабы, а солдаты, мобилизованные. Меня с тобой в боевую дивизию не пустят. Здесь ты на законных правах вольнонаемной, а там не нахлебницей же тебе быть... Вот что: капитан Карасев выпишет проездные документы, снабдит тебя всем, что положено, - и домой!

Вера поплакала, но, к счастью, недолго. Вытерла слезы.

– Думаешь, я по дому не соскучилась? Еще как, господи!.. И тебя одного оставлять боюсь. Боюсь - и все.

– А цыганка твоя? Гадала же...

– Да пошла она к чертовой матери!..

32

Штаб епифановской дивизии занимал винодельню. В большом, похожем на ангар помещении с развороченной снарядом арочной крышей стояли давильные прессы "мармонье". Гулко отдаются мои шаги.

– Кто идет?
– остановил автоматчик, показавшийся из-за тысячеведерного чана.

– Подполковник Тимаков.

– Вас ждут.
– Он открыл в полу люк.

Крутая лестница вела в полутемный подвал. Я спустился на площадочку, освещенную яркой лампочкой, и... замер: передо мной стоял Иван Артамонович Мотяшкин.

– Здравия желаю, товарищ полковник!
– вытянулся перед ним.

– Вам кого?
– спросил сурово.

– Не узнали? Подполковник Тимаков, был в краснодарском резерве.

– Что Тимаков - известно, что офицер, которого мы ждем, - нет. Прошу документы.

Фу, черт возьми!.. Пришлось доставать удостоверение личности и предписание отдела кадров. Мотяшкин с пристальным вниманием рассмотрел их и вернул мне:

– Где пополнение?

– В лесу, в пятистах метрах от вашего КП.

Как и прежде, в белом подворотничке, но в глазах и знакомая мне самоуверенность, и что-то новое, скорее всего усталость. Он протянул мне пухловатую руку:

– С прибытием в нашу боевую дивизию. Выходит, встретились... Идите к генералу, срочно.
– Кивком головы показал на высокую узкую дверь, едва видневшуюся в полумраке.

Я помнил приглашение Епифанова еще там, за Днестром, и решительно открыл дверь. Генерал холодно скользнул по мне взглядом.

– Боевой частью командовали?

– Командовал партизанской бригадой.

– Ладно.
– Он из ящика стола достал планшет.
– Вот все, что осталось от человека, которого вы замените. Усаживайтесь, достаньте из планшета карту, хорошенько всмотритесь в нее; все, что сможете прочитать, прочтите и запомните.

Выгоревшая километровка испещрена стрелками - синими и красными, кружочками, ломкими линиями, в нескольких местах разорванными. Не так уж трудно было догадаться, что 310-й стрелковый полк, начав марш 21 сентября из района города Шумен, к концу месяца достиг рубежа болгаро-югославской границы, а на днях с боями подошел к городу Заечару - узлу железных и шоссейных дорог, связывающих южную, северную и западную части Сербии. Сейчас он занимает позицию на юго-восточных подступах к нему.

– Мало что узнали? Слушайте и глядите на километровку; - Генерал уткнулся в свою карту.
– Перед нами городок, отделенный от нас речкой Тимок. Он лежит в котловине. Та сторона его, где немцы, повыше нашей; там леса, а на юге высота. Что на ней, нам пока неизвестно. Перед вашим полком расположено городское кладбище. Замечено там около двадцати огневых точек противника и до шести рот солдат. Эта сила поддерживается массированными залпами артиллерии, которая в основном бьет с закрытых позиций. Ваш сосед слева - полк Пятьдесят второй стрелковой дивизии, нацеленный на железнодорожный мост через Тимок. Вот и все. Данные скудные, а приказ о штурме может поступить внезапно. Немедленно отправляйтесь в полк и всеми средствами наблюдайте за противником, познакомьтесь с позициями и окапываться, окапываться!