Владимир наугад сворачивал в узкие переулки, проскакивал перекрестки. Он будто слился с машиной в одно целое, и глаза, не отрываясь, смотрели в темноту. Вот он чуть притормозил и с ходу свернул в глухую подворотню, резко затормозил. "Майбах" остановился, едва не врезавшись в чугунные ворота. Владимир выключил мотор. Стало тихо. В тишине через некоторое время послышался рокот автомобильных моторов и мимо подворотни, мазанув по стенам светом фар, проскочили один за другим два "виллиса". Машины удалялись, и, наконец, стало опять тихо.

Владимир включил зажигание, задом выехал из подворотни, развернулся в другую сторону. "Майбах" с ревом помчался по темным улицам.

– Хорошо мы выпили шнапса, - мрачно сострил Даниэль, - до сих пор ощущаю во рту его вкус.

– Слушайте, а что теперь делать?
– спросил Жерар.

– Уносить ноги, - жестко усмехнулся Владимир, - я убил лейтенанта, а такое не прощается... Вахтанг, как плечо?

– Ничего... терпеть можно... Не надо было мне вылезать...

– Я убил лейтенанта, - сказал Жерар, - я стрелял из автомата.

– Неважно кто, - ответил Владимир, - американцы разбираться не станут, не то сейчас время - поставят всех к стенке и точка.

– Я же кричал им, что мы из концлагеря!
– возмутился Даниэль.

– У тебя на лбу написано, что ты пленный?
– язвительно спросил Жерар.

– А номера? У нас на руках номера!
– не сдавался Даниэль.

– Плевали они на твои номера, - ответил Жерар, - теперь главное выбраться из этого проклятого городка.

– Здесь я живу...
– сказала молчавшая до сих пор медсестра.

"Майбах" резко затормозил. Стало тихо, и все сидели неподвижно.

– До свидания, мадемуазель, - улыбнулся Жерар, - надеюсь, мы успели понравиться друг другу.

– Не поминай лихом, сестричка, - Владимир с улыбкой обернулся.

– Мы бы взяли тебя с собой, но...
– Даниэль говорил с трудом. Неизвестно, что теперь будет дальше...

– Я понимаю, - покорно согласилась она и вдруг порывисто обняла Даниэля, поцеловала его.
– Я успела вас всех полюбить... А тебя... тебя навсегда...

Даниэль погладил ее по плечам, попытался улыбнуться.

– Я буду молиться за вас...
– она выбралась из машины, медленно пошла к темному подъезду...

...В американской комендатуре переполох. Сержант торопливо отстукивал по телеграфу: "Всем постам и контрольно-пропускным пунктам. Неизвестными совершено нападение на американский патруль. Лейтенант убит. Неизвестных пятеро. Четыре мужчин и женщина. Машина марки "майбах".

Рядом с телеграфным аппаратом сидел сержант патруля, платком вытирал кровь с разбитой губы...

И вот уже по всем американским пунктам сообщают по полевому телефону: "Неизвестными лицами совершено нападение на американский военный патруль. Неизвестных пятеро. Четверо мужчин и женщина..."

...Утро. Пустынное шоссе. В придорожном кустарнике укрылся за свежей зеленью "майбах". Владимир, Даниэль, Вахтанг и Жерар сидя спят в машине, скорчившись от утреннего холода. Первым проснулся Жерар, потянулся, зевнул:

– Где мой утренний кофе, господа? Проснулся Владимир, ладонями потер лицо:

– Все было бы прекрасно, если бы не эти проклятые янки, - проворчал Жерар.

– Эх, сейчас бы выпить...
– вздохнул Владимир. Даниэль молча достал из-под сиденья бутылку мозельского.

– Елки-палки, ксендз, ты просто свой в доску парень!
– восхитился Владимир.

– Это не я, это - Вахтанг прихватил, - сказал Даниэль. Вахтанг в ответ только улыбнулся, ничего не сказал.

– Можно ехать на восток, до Дрездена...
– задумчиво проговорил Жерар.

– Там русские, - сказал Даниэль, - нас троих сразу зацапают...

– А если двинуть в Париж?
– спросил Владимир.

– Там американцы. Нас уже наверняка ищут, - вздохнул Жерар и взорвался: Черт возьми, только вчера мы были свободны, езжай куда хочешь, а сегодня никуда нельзя!
– Он опять подумал и, наконец, его осенило:- Вот что, сукины дети, мы едем в Вену! Отсюда самая короткая дорога! В Вене я знаю каждый закоулок!

– Но там же американцы,-сказал Даниэль.

– Там и русские, и французы, - ответил Жерар.
– Там мы сунемся во французскую миссию и они нас выручат! Хватит раздумывать, едем!