– А почему Асьмушка?

– Ему так больше нравится.

– Покажешь?

– Он не хочет.

ГЛАВА 11

Черт-чертухно, имя худое!

Из чертовского юмора

Вечер встретили уныло. В просвете между растениями, обвивавшими беседку, можно было наблюдать нездоровую активность жрецов. Они бегали по лагерю, суетились, как муравьи, всячески мешая друг другу. Какая-то старая тетка протащила мимо беседки ворох стираных балахонов, а наш старый знакомец Дуб приволок точильное колесо, уселся с ним прямо напротив меня и принялся точить устрашающего вида нож, время от времени ласково поглядывая на беседку. Стало неуютно.

Ближе к вечеру, когда все песни были спеты, все анекдоты рассказаны, а сыр закончился, суета в лагере унялась.

– Час молений, - пояснил Орех.
– Каждый друид идет к своему дереву, приникает к нему и просит сил. Потом как бы засыпает. А набравшись сил и проснувшись, друид идет за пивом. Оно - как закрепитель.

– А ты?

– А я ж не настоящий друид. Меня в лесу баба Яба нашла, под орешником. Я даже имени своего настоящего не знаю. А уж как с деревьями разговаривать...

В доказательство своих слов парень вытащил из кармана орех, раскусил его, скорлупу выплюнул, а ядрышко аккуратно сгрыз.

– Настоящего друида от этого карачун бы хватил, - пояснил он, дожевывая.
– Поэтому Дуб никогда не ест желудей. А жаль - свинья он порядочная...

Мы невольно рассмеялись.

– Да уж, попали мы в переплет, - вздохнул Прич и выругался.
– Черт побери!

– Кто меня звал?
– раздался вдруг незнакомый скрипучий голос, и в беседку упала яркая звезда. С негромким хлопком она превратилась в странное существо: все какое-то комковатое, клочкастое, волосатое, на руках - когти, на ногах - копыта, а на башке - пара премиленьких кривеньких рожек.

– Кого побрать-то?
– осведомился он сварливо.

– А ты кто?
– спросила Тиль.

– Я кто? Я-то ясно кто. Черт я, неужели не видно?

– Мне как-то не приходилось раньше видеть чертей, - пожала плечами сестра.

– Ну вот, увидела? Довольна? Так вот. Кого просили побрать? Кто вызывал?

Он открыл дверку на животе, вытащил оттуда записную книжку, покопался в ней, поцокал языком, а потом сунул обратно и лязгнул замком.

– Ты!
– важно сказал он и ткнул пальцем в Прича.
– Со мной пойдешь!

– Я?
– перепугался Прич.
– Че это я? Я не хочу!

– А нельзя ли и нам как-нибудь отсюда выбраться?
– спросил я.

Черт явно растерялся.

– Странные вы, люди, - наконец вымолвил он.
– Прихожу за одним, в адском дыму и пламени, можно сказать, а они тут как тут: "И мы хотим!" А там весьма, весьма жарко!

– Мы не туда хотим!
– растолковала Тильда.
– Просто нам из этой клетки надо выбраться.

– Из этой вот?
– и черт пнул стенку беседки. Тотчас его шарахнуло зеленой молнией, он отлетел в сторону и некоторое время лежал неподвижно. Когда мы уже всерьез стали опасаться за здоровье косматого пришельца, он встал, помотал головой и проскрипел:

– Сделаем так. Вы мне понравились, и я вам помогу. Но не просто так! Вы должны угадать мое имя. И тогда я забираю вот этого ушастого, вас освобождаю и переношу на ту сторону леса. Идет?
– и он протянул лапу.

– Никуда не идет.
– И Тильда ловко отбила ее своей рукой.
– Лучше так: угадаем - всех нас освобождаешь, не угадаем - всех забираешь.

– Черт возьми, заманчиво, заманчиво, - черт заскреб подбородок. Запутался пальцами в кудлах бороды и долго, чертыхаясь и ойкая, выпутывал. Потом махнул рукой и возгласил: - Ну, давай! Все равно не угадаете! Хотя можно получить две порции сырого шпината за ложный вызов, но в данном случае мне это не грозит. Итак, - первая попытка!

– Наверное, Августин, - предположил я, так как в башке навязчиво вертелась проклятая колпаковская мелодия.

Черт подпрыгнул от радости.

– Нет!
– и его волосатая рожа расплылась в ухмылке.
– Вторая попытка!

– Тогда Бенедиктус, - сказал Прич.

– Почему?
– удивился черт.

– Самое гадское имя, которое мне известно. А че, тебе в самый раз подойдет!

– Поражен твоей эрудицией, - сухо отозвался черт.
– Польщен. Однако не Бенедиктус. Последняя попытка! Ну? А? Слабо?
– и он заплясал, противно выворачивая ноги и выкрикивая на своем чертовом языке что-то вроде заклятья.
– Нимми-нимми-нот! Нимми-нимми-нот!

– Ну, тогда не остается ничего другого, - вздохнула Матильда, - как назвать тебя Том Тит Тот!

Черт медленно разинул пасть. Потом так же медленно закрыл. Потом сказал:

– Но ведь... Но как же... Вот ведь, блин!

– Что, нечем крыть?
– расхохотался Орешек.

– Тьфу, - прокомментировал его выпад черт. Но этого ему не следовало делать. От резкого движения челюсть Тома вылетела и упала к ногам Ореха. Тот ловко поднял ее и обтер тряпочкой.

– Впервые вижу черта с чужими зубами, - захихикал Прич.