– А, - кивнула Матильда.
– Тогда до завтра.

– До завтра... ка!
– сострил хриплый бас, и дракон, хихикая, удалился.

После короткого выяснения, кто прав, а кто, соответственно, виноват, на меня обрушились проклятья невероятной величины. Но мне было не привыкать, гораздо больнее было слышать, как скулит Асьмушка, забившись в самый угол ямы, да тревожно ржут кони, перебирая ногами. Я оттолкнул полезшего было в драку Прича, подобрался к Штуше и обнял его за шею.

– Прости, - сказал я в его пахнущую пылью шерсть.
– И ты, принц, извини за то, что не слушал я тебя.

– Бывает, - только и сказал Ико.

– Края осыпаются, - пожаловалась Тильда, оставив попытки вылезти наверх.
– Земля рыхлая. Засыплет, как в могиле.

Попытка общими усилиями построить пирамиду тоже ни к чему не привела. Я взгромоздился на Кутю, на мои плечи залезла Тильда, и то она не достала до края ямы, так - поскреблась пальцами. Хозяева же ловушки, словно учуяв наши потуги, вернулись и пригрозили оставить кролика на потом и приступить к переработке субпродуктов прямо сейчас.

– Господа и дамы!
– заорал Прич.
– Разрешите смертникам поинтересоваться - как вы размножаетесь?

– Нашел время, - проворчал я.

– Кто сказал?
– грозно пробасил дракон.

– Лошади, - ответил нахальный оруженосец.

– Нам еще рано думать о детях, - холодно отозвалась драконша.
– Мы решили пожить пока для себя. Там посмотрим.

– Кстати, - подал голос ее супруг.
– Не пора ли на боковую?

И дракон вразвалку ушел. И, судя по хрусту веток, лег. И даже захрапел. Храпел явно мужик. Жена же его охала и стонала во сне - не нравилось, видать.

– А я не буду спать, - заупрямился я.
– И вообще, есть хочу!

Есть, кстати, захотели все. Я вытащил наши немудреные припасы и раздал друзьям.

– Соли, - прошамкал Прич: во рту у него угнездился солидный кусман хлеба, а сам он потрясал вареным яйцом.

Ико протянул ему какой-то кулечек, Прич развернул его и, осыпав несчастного князя бранью, с отвращением отбросил.

– Что ты мне даешь?
– пробубнил он.
– Гадости какие-то!

– Ты же сам соль просил, - растерянно отозвался Ико.

– Соль-то сыплется, - покровительственно сказал Причард.
– А это что? Локон твоей прабабушки? На счастье?

Застыв с полными ртами, мы все следили за тем, как Ико осторожно поднял с земли клок шерсти, отброшенный Причем и чудом не унесенный ветром.

– М?
– спросил я.

– М-м, - кивнули остальные.

Я осторожно подбросил шерсть вверх.

– Чего надо?
– недружелюбно спросила мгновенно возникшая из воздуха бородатая старуха.

– А где Том Тит Тот?
– удивился я.

– А его нетути!
– расцвела старуха.

– Вытаскивай нас поскорей отсюда!
– приказал Прич.

– А этого не хочешь ли?
– и старая ведьма, сплюнув в кулак, предъявила нам отменную дулю.
– Я не Том, с вами не договаривалась, и взятки с меня гладки.

– Так чего ж явилась-то?
– сердито сказал я.

– По должности, - приосанилась старуха.
– По прежнему уговору. Вроде переходящего знамени.

– Понятно, - вздохнул я.
– И чего тебе надо?

Старуха самодовольно погладила бороду.

– Да уж известно что. Имя угадайте!

– Угадаем - переправляешь нас в Странну, - предупредил я.
– Чтобы по-честному.

Вот как раз, по-честному, я совсем не был уверен в успехе нашего предприятия. Яблоко два раза на одну голову не падает...

– Идет!
– подпрыгнула азартная старушенция.
– Гадайте!

– Наверно, тебя зовут, как мою маму?
– льстиво предположил Причард. Ферфения?

– Сочувствую, - хмуро ответила бабка.
– К счастью, я не твоя мама.

– Возможно, Бьоркгудмунсдоттир?
– предположил Ико.

– Это что ж за имя такое?
– удивилась старуха.

– Это по друидски - "Ореховка - дочь Желуднички", - разъяснил князь.

– Мимо, - потерла жадные лапы старуха.
– Думайте. Думайте! Последний раз остался!!!

Под усиленный скрип наших мозгов бабка приподняла юбки и пустилась вприпрыжку по яме, пугая лошадей и выкрикивая:

Ха-ха-ха! Никто не знает, как меня зовут!

Хо-хо-хо, никто не знает, что имя мое...