– Говорят, это полезно для здоровья, - заметила Марго.
– Запах водорослей полезен для легких.

– Никогда не подумала бы, что этот запах полезен для легких, - пожаловалась мама.
– Он… как бы это сказать… чересчур острый, что ли.

– Похоже, ветер приносит его волнами, - заметил Ларри.

– Да-да, я слышу его.
– Марго зажмурилась, делая глубокие вдохи.
– Прямо чувствую, как мои легкие оживают.

– Ну, моим легким от него ничуть не лучше!
– воскликнул Ларри.

– Погоди, ветер меняется, через минуту подует в другую сторону, - весело произнес Лесли, отрезая себе большой кусок пирога с мясом.

– Хоть бы и впрямь переменился, - сказала мама.
– Очень уж запах сильный.

Некоторое время мы ели молча, потом Ларри несколько раз втянул воздух носом.

– Кажется, в самом деле запах становится сильнее.

– Да нет, все зависит от направления ветра, - отозвался Лесли.

Ларри встал, осмотрелся.

– Что-то я не вижу поблизости водорослей, - сообщил он.
– Только вон там, у самой воды.

Он подошел к нам, еще раз понюхал.

– Неудивительно, что вы не жалуетесь, - произнес он с горечью.
– У вас тут почти не пахнет. Похоже, запах сосредоточен там, где сидим мы с мамой.

Он вернулся к маме, которая ела корнуоллский пирог, запивая его вином, и принялся рыскать вокруг нее. Внезапно он издал такой вопль, исполненный муки и ярости, что мы все подскочили, а мама уронила на колени стакан с вином.

– Силы небесные, вы только поглядите!
– взревел Ларри.
– Посмотрите, куда нас привел этот чертов тупица Лесли! Ничего удивительного, что мы задыхаемся от вони, мы еще все умрем от брюшного тифа!

– Ларри, дорогой, зачем же так кричать, - пожаловалась мама, вытирая колени носовым платком.
– Неужели нельзя говорить спокойно.

– Нельзя!
– выпалил Ларри.
– Невозможно сохранять спокойствие перед лицом такого… такого обонятельного безобразия!

– Какого безобразия?
– спросила мама.

– Знаешь, обо что ты опираешься спиной? Знаешь, что представляет собой опора, выбранная для тебя твоим сыном?

– А что?
– Мама тревожно оглянулась через плечо.
– Это камень, дорогой.

– Никакой это не камень, - произнес Ларри со зловещим спокойствием в голосе.
– И не куча песка, и не валун, и не окаменелый таз динозавра. Ничего похожего на геологию. Знаешь, к чему мы с тобой прислонялись последние полчаса?

– К чему?
– испуганно спросила мама.

– К лошади, - ответил Ларри.
– К бренным останкам большой гнедой лошади.

– Вздор!
– недоверчиво сказал Лесли.
– Это камень.

– Где ты видел у камня зубы?
– саркастически осведомился Ларри.
– Остатки ушей и гривы? Учтите - то ли по злому умыслу, то ли по вашей глупости вашу мать и меня, скорее всего, поразит какая-нибудь смертельная болезнь.

Лесли встал, чтобы проверить слова Ларри, я присоединился к нему. В самом деле, из-под коврика в одном месте торчала голова, некогда без сомнения принадлежавшая лошади. Вся шерсть слезла, а кожа от пребывания в морской воде потемнела и задубела. Рыбы и чайки вычистили глазницы, высохшие губы обнажили мертвый оскал пожелтевших зубов.

– Надо же, черт возьми, - вымолвил Лесли.
– Я готов был поклясться, что это камень.

– Ты избавил бы всех нас от многих неприятностей, если бы обзавелся очками, - достаточно жестко отметил Ларри.

– Но откуда я мог знать?
– сердито вопросил Лесли.
– Кто мог ждать, что на пляже будет валяться проклятая здоровенная дохлая лошадь, скажи на милость?

– К счастью, я не большой знаток лошадиных привычек, - ответил Ларри.
– Может быть, у нее произошел разрыв сердца во время купания. Однако это ни в коей мере не оправдывает допущенную тобой совершеннейшую глупость, когда ты обратил эту падаль в шезлонг для нас с мамой.

– Чушь!
– воскликнул Лесли.
– Эта дрянь выглядела точно как камень. Если это дохлая лошадь, так и должна выглядеть, а не как огромный камень, черт подери. Я тут не виноват.

– Она не только выглядит как дохлая лошадь, но и пахнет соответственно, - не унимался Ларри.
– Не будь рецепторы твоего носа, как и твой интеллект, парализованы от рождения, ты давно убедился бы в этом. Одного лишь восхитительного пряного благоухания было бы довольно, чтобы ты понял - это лошадь.

– Ну, ну, мои дорогие, не ссорьтесь вы из-за этой лошади, - взмолилась мама, отойдя в сторонку и прикрывая нос платком.

– Смотрите сами, - выпалил Лесли, - я докажу вам.