— Распрощайся со своими принципами. Боги послали тебе принцессу. Наслаждайся ею.

— А как же мое сердце? — тихо спросил он.

— Иланна очень-очень сожалеет, но она сохранит свое сердце для того, с кем соберется прожить всю жизнь.

— Всю жизнь. Ты говорила это и раньше. Я хочу прожить с тобой всю жизнь.

— Никогда, никогда, — она села на кровать и начала взбивать подушки. — Принцесса ашанти хочет, чтобы ты был с нею сейчас.

Саладин оскорбился.

— Я что, должен радоваться этому? Она улыбнулась:

— Да.

Он отвернулся.

— Нет!

Простыня зашуршала. Иланна встала. Затем она оказалась позади него и, обхватив его за талию, начала покачивать бедрами.

— Я сделаю тебя счастливым.

Он слышал это каждый вечер на протяжении месяца. Подобное предложение ранило его гордость.

— Ты что, хочешь, чтобы мы переспали прямо сейчас?

Она посмотрела на матрас.

— Быстро-быстро. Сразу, как только ты скажешь «да, да» и разденешься. — Она быстро расстегнула на нем рубашку.

Саладин был потрясен ее настойчивостью, но сдаваться не желал. Он повернулся и взял Иланну за руки.

— И нам не надо будет мучить друг друга обещаниями постоянства или, сохрани Аллах, брачными клятвами?

Она просияла, словно ребенок, добившийся своего. — Да. Он сжал ее тонкие руки и сделал шаг назад.

— Найди себе другого жеребца, принцесса. Я не согласен.

Она удивленно изогнула брови.

— Какой-нибудь глупый принцип?

Если когда-нибудь женщина заслуживала, чтобы на нее обрушился мужской гнев, то сейчас был именно тот момент. Если бы Са-ладин был жесток от природы, он потянулся бы за дубинкой. Но вместо этого он отпустил Иланну и отошел на безопасное расстояние.

— Честь и приличие вряд ли можно считать глупыми принципами.

— Ты совершаешь большую ошибку, — грустно сказала она.

— Так помоги мне не совершить ее. Она покачивалась, уперев руки в бедра.

— Я помогу тебе. Он закрыл глаза.

— Нет.

Ее дыхание овевало его лицо. Желание становилось невыносимым.

— Ты хочешь этого. — Когда губы Иланны коснулись его губ, Саладин уже не мог отрицать, что жаждет ее всей душой. Он ответил на ее поцелуй. Ее поцелуй был сладок, как ягоды, и горек, как пытка. Ее язык скользнул меж его губ. Саладин знал, что, если не остановится сейчас, его принципы пойдут прахом. Он оттолкнул ее.

— О-о-о, — застонала Иланна. Ее губы были приоткрыты, в глазах читалось отчаяние.

Он решил отвлечь ее беседой и дотронулся до шнурка, повязанного на талии.

— Что это?

Она вздохнула так глубоко, что заколыхалась грудь.

— Ты постоянно спрашиваешь об этом. А я всегда отвечаю, что это касается только ашанти. — Она закинула руки ему на шею и снова потянулась к его губам.

Он не мог противиться и поцеловал ее. Когда Иланна осмелела, он убрал ее руки. От желания у Саладина кружилась голова.

— Тогда я пожелаю тебе спокойной ночи. Она смотрела на него так, словно он был прозрачным.

— Ты хочешь принцессу ашанти.

— Нет, не хочу. По крайней мере, на твоих условиях. Но мне хочется знать, почему ты никогда не снимаешь этот странный пояс.

Она посмотрела на его пах и улыбнулась:

— Ты хочешь меня, очень хочешь. Об этом поет твое тело.

— Мое тело не управляет моими поступками, — ускользнул от ответа Саладив.

— Я расскажу тебе про этот шнурок, но мусульманину не понравится то, что он услышит.

Единственное, что он слышал в эту секунду — звон в ушах.

— И все же я настаиваю, чтобы ты рассказала мне об этом.

— Это пояс принцессы. Я должна носить его, пока не стану королевой.

Еще один обычай ее племени. О Аллах, сколько еще этих примитивных препятствий встанет на пути слабого смертного?

— А как ты станешь королевой? Она закатила глаза.

— Очень просто. Королевы ашанти рожают принцесс ашанти.

Он понял. Только родив, она станет королевой. Саладин потянулся к ней.

— Я подарю тебе принцессу.

Как обычно, она охотно приняла его в объятия.

— Подари мне радость.

По сравнению с теми чувствами, которые будил ее поцелуй, меркла любая радость. Она погладила его.

— Ты очень, очень хочешь меня.

— Скажем так: я готов и хочу подарить тебе дитя. Ты не согласна?

— Хитрый вопрос, мусульманин. — Она погладила его так, как он сам научил ее несколько недель назад. — Ребенок — да, но не принцесса. Только тот, с кем принцесса ашанти свяжет свою жизнь, способен сделать ее королевой.